Синий обшарпанный микроавтобус «Фиат» уже несколько часов полз по горной дороге. Мотору едва хватало мощности, что бы везти пятерых мужчин.
— Пропал, — думал Марко. — Раз не завязали глаза, значит, мерзавцев не волнует, что впоследствии я смогу их опознать. Неужели убьют? Но, за что?
Уже в который раз он принялся вспоминать, чем мог разгневать семью Фаричелли. Эти угрюмые горцы никогда не спускались в долину. Не вели никаких общих дел с другими семьями. Может быть, кто-то из Фаричелли заходил к нему в ресторан и остался недоволен? Марко представил одного из заросших щетиной пастухов на террасе своего заведения. Бред!
— Это какое-то недоразумение, — вслух произнёс он.
Никто не ответил. Мотор надсадно гудел. По грязному полу перекатывалась пустая бутылка из-под воды. Похитители, зажав охотничьи ружья между колен, молчали.
К дому подъехали, когда уже начало смеркаться. В окнах зажглись огни керосиновых ламп. Вероятно, в этой глуши не было электричества. Мужчины вышли из автобуса, и скрылись в глубине двора. Марко продолжал сидеть, мечтая, что бы о нём просто забыли. Он даже закрыл глаза.
— Дон Алессандро хочет видеть тебя, — парень в кепке и белой рубахе говорил с чудовищным акцентом.
— Меня? – глуповато улыбнувшись, переспросил Марко.
Парень хмыкнул, но промолчал.
Дон сидел в саду в плетёном кресле. Худощавый старик одетый, как и все члены его семьи, в допотопный крестьянский костюм. Тем не менее, он был гладко выбрит и подстрижен.
— Сколько ему? – подумал Марко. – Пятьдесят, шестьдесят? Чёрт их здесь разберёт, может быть и сорок.
Тот молчал, внимательно вглядываясь в гостя.
— Падроне, Матерью Божьей клянусь…, — начал, было, Марко, но дон, подняв руку, остановил его.
— Идём, — тяжело встав, он двинулся на крыльцо дома.
Убранство жилища было под стать его обитателям. Суровый аскетизм провинции и обилие распятий. Бесконечно длинный, почерневший от времени стол в гостиной. Дон, шаркая ногами в войлочных шлёпанцах, прошёл на кухню. Помещение, освещённое несколькими свечами, было пугающе пустым. Ни кастрюль, ни свисающих со стен вязанок лука, ни банок со специями. Даже копоти от плиты не было на выбеленных стенах. Лишь огромный жёлтый от времени рог (или бивень?) возвышался на мраморной столешнице, да в углу высилась гора глиняных тарелок.
— Мы прежде не были знакомы, — дон чуть поклонился. – Однако я наслышан, что ты один из лучших поваров в долине. Поэтому, мы решили предложить работу. Будешь готовить. Обдумай всё, посоветуйся с семьёй. Ты женат?
— Ещё нет, — Марко постарался, что бы голос его звучал жалобно. – Но, старики родители пропадут без меня.
Дон согласно покивал. Подошёл к рогу, погладил его блестящий бок и поманил к себе гостя.
— Cornu copiae. Знаешь, что это такое?
— Рог, — Марко представил, как бородатые Фаричелли протыкают его этой штукой. – Наверное, очень ценный?
— Это Рог Изобилия, — дон Алессандро хитро прищурился. – Положи на него руку и представь себе ломоть хлеба.
Марко, понимая, что участвует в каком-то безумном горском ритуале, дотронулся до костяного бока.
— Теперь подними его.
Под основанием лежал хлеб. Всё это выглядело бы жалким домашним розыгрышем, не будь кусок точно таким, как представлял себе Марко. Дон заговорщицки подмигнул.
— Моцарелла, — Марко зажмурился и подумал о ломтике сыра с веточкой базилика сверху.
Под рогом лежала моцарелла с базиликом!
— Попробуй, — глаза дона смеялись.
Сыр был неплох, но кисловат.
— У моих ребят, — хозяин понимающе кивнул, — приличным выходит только козье молоко и брынза.
Страх покинул Марко. Он обхватил рог двумя руками, но дон остановил его.
— Всё не так просто, сынок. Мало представить блюдо: надо почувствовать его вкус, тепло, каждую специю. И не спеши, тебя никто не торопит. Думаю, ты устал с дороги.
Устал?!! Какая, к чёрту усталость? Теперь, ворвись сюда все Фаричелли с их ружьями, никто не смог бы оторвать Марко от волшебного рога. Всю ночь он готовил. Фантазировал. Ругался. Объяснял рогу тонкости блюд. Жестикулировал. Смеялся. Один раз, даже стукнул его. И утром подал на стол, пышущую жаром фриттату с брокколи. Уснул он на кухне, но проспав несколько часов, вскочил и бросился к рогу.
Прошло два дня, но Марко утратил счёт времени.
— Сынок, — он и не заметил, что дон стоит рядом. – Пора решать, хочешь ли ты остаться с нами?
— Оленину, пожалуй, лучше подкоптить, — пробормотал Марко, не замечая хозяина. – Что? Ах, да! Я приготовил список книг, которые мне понадобятся. И посуда! Мне нужна посуда. Рог даст мне нужные ингредиенты, а дальше я сам. Матерь божья! Любые продукты. Понимаете? Учусь я, учится и он. Хотя, рог-то умеет, да я не всегда могу ему объяснить! Попробуйте, эти канапе с икрой и горгонцолой. Божественно! Впрочем, ерунда. Сегодня на обед будут…
— Сынок, — дон положил руку ему на плечо. – Твои родители волнуются. Съездишь с моими ребятами в долину, утрясёшь все дела и вернёшься. Недели тебе хватит?
— Домой? – до Марко дошёл смысл сказанного. – Но, ведь, вы возьмёте меня обратно? Не обманете? Я умоляю вас!
— Ступай с лёгким сердцем, мы будем ждать тебя.
Марко опустился на колени и с благоговением поцеловал морщинистую руку дона Алессандро.
