Когда жителям Приены стало ясно, что со дня на день в город ворвутся персы, они решили бежать, спасая жизни и имущество. Караваны повозок и телег, груженых скарбом, потянулись прочь из города. Многотысячная людская река потекла по дороге, наполняя окрестности гулом голосов, плачем и криками погонщиков. Женщины, перекликались с соседками, бранили детей и призывали проклятия на головы ненавистных персов. Мужчины уныло брели рядом с телегами, в который раз прикидывая, где строить новое жилище и как начинать жизнь на новом месте. В толпе сновали воришки, зорко приглядываясь к наваленным на повозках вещах. Время от времени они ловко выхватывали какой-нибудь узел и проворно исчезали среди идущих беженцев. Женщины поднимали крик до небес, все бросались ловить вора, процессия приостанавливалась и начиналась давка.
Чуть в стороне от людского потока, по обочине дороги бодро шагал, легко опираясь на посох, пегобородый, улыбающийся своим мыслям мужчина.
— Биант, — иногда окликали его знакомцы, — а где твои вещи?
— ВСЁ СВОЁ НОШУ С СОБОЙ, — насмешливо отвечал тот, многозначительно постукивая себя пальцем по внушительному лбу.
— Мудрец и философ, — уважительно шептались вокруг. – Человечище.
Биант многозначительно улыбался.
Когда время подошло к полудню, философ решил сделать привал на берегу ручья. Напившись, он отложил посох, скинул сандалии, погрузил уставшие ноги в тёплую мутноватую воду и смежил веки.
— Что, уважаемый, — вырвал его из дрёмы чей-то гнусавый голос, — путешествуешь налегке?
Оказалось, что рядом с ним примостился некий потасканного вида субъект, облачённый в грязно-синий хитон и пастушью шляпу.
— Всё, что мне нужно, находится здесь, — показал на свою голову мудрец, пристально разглядывая собеседника.
— О! — радостно присвистнул тот. – Похоже, мы одного поля ягодки.
— Я, любезный путник, — благосклонно пояснил Биант, — имею в виду, что мой ум и есть главная ценность и сокровище. С его помощью я кормлюсь и одеваюсь.
— Да, понял я, понял, — захихикал собеседник и, вытянув вперёд руки, пошевелил длинными пальцами. – А вот ими кормлюсь. Пальчиками.
— Ты искусный музыкант? – догадался философ.
— Точно, — захохотал тот. – Играю на чужих кошельках. Живу без семьи, без ненужного имущества, зато в своё удовольствие. Путешествую из города в город, а ВСЁ СВОЁ НОШУ С СОБОЙ.
Биант легко вскочил, подхватил лежавший рядышком посох и с силой обрушил его на голову незнакомца. Тот слабо вскрикнул и упал, наполовину погрузившись в ручей. Из затылка по воде потянулась алая струйка крови.
— Негодяй, — гневно шипел Биант, шнуруя сандалии. – Украл такой афоризм! Украл и опошлил, мерзавец.
— Впрочем, на то он и вор, — заключил философ, прошагав добрую сотню стадий. И вновь его лицо озарилось мудрой, чуть задумчивой улыбкой.
