Николай Алексеевич Некрасов, а в 1838 году просто Николенька, объявился в Санкт-Петербурге на манер Д Артаньяна, имея в кармане скудную сумму денег и рекомендательное письмо для определения в дворянский полк. Однако в отличие от юного гасконца, наш герой отнюдь не жаждал приключений. Скорее, наоборот. Изрядно напуганный перспективами военной службы, Николенька, прибыв в столицу, тотчас отписал домой, испрашивая у отца разрешения поступить в Петербургский университет.
— Какой ещё университет?! – бесновался Алексей Сергеевич, отставной офицер, картёжник и гуляка. – Щенок читать-то, как следует, не умеет! Дурню только в армию и дорога.
Сев в экипаж, он немедленно отбыл в Санкт-Петербург, но смог добраться лишь до ближайшего казино в Ярославле. Там, спустив дорожные деньги, сочинил сыну грозное письмо, обещая лишить средств к существованию.
Николенька отцовское письмо прочитал и… выбросил. Алексей Сергеевич же, решил мол, что бог не делает, всё к лучшему. И решил денег блудному сыну не высылать.
Юный Некрасов, отныне предоставленный самому себе, легкомысленно провалил вступительные экзамены в университет, чем нисколько не огорчился. Первое время Николенька беззаботно жил на квартирах у товарищей-студентов, с удовольствием принимая участие в дружеских обедах. Увы, средства для службы в полку скоро закончились и Некрасов начал подворовывать у приятелей. Однако, попавшись с чужим бумажником в руках, был с позором изгнан и очутился на улице. Там, связавшись с оборванцами, Некрасов какое-то время перебивался мелкими кражами, но не смог преуспеть в этой профессии. Впереди замаячили трудовой дом и острог. Тогда Николенька переметнулся к попрошайкам и не прогадал. Распевая на базарных площадях песни собственного сочинения, он начал довольно прилично зарабатывать. Стихи о бурлаках, о тяжёлом крестьянском труде, о сиротах трогали души прохожих и приносили неплохой доход. Появились заказчики от «артелей» рыночных побирух. Теперь на Сенном и Апраксином мальчишки-поводыри старательно выводили «Царевну Ясносвету».
«Попиваючи винцо,
Царь наш смотрит на кольцо
На руке у Ясносветы
И поет ей многи леты…»
Некрасов переехал в меблированные комнаты, приоделся и однажды, набравшись смелости, отнёс свои вирши в «Литературную газету»…