Несколько десятков лет назад словосочетание «красной нитью проходит» было необычайно популярно.
— Через весь трудовой путь юбиляра красной нитью проходит…
— И, надеюсь, что через годы вашей учёбы красной нитью пройдут…
Наверное, в цвете этой нити ораторам виделись алые флаги, отблески костров на баррикадах, красные ленты на папахах, кремлёвские звёзды, цвет глаз балтийских матросов. Горько подумать, какое разочарование ожидало бы любителей этой яркой метафоры, узнай они её происхождение…
К середине XIX века во Франции в судебное делопроизводство было введено некое новшество. Отныне, личные дела особо опасных преступников, отправляемых на каторгу, в обязательном порядке сшивались красными нитями. Делалось это для того, что бы, не дюже неграмотные конвоиры легко могли сообразить, кого они сопровождают. Мелкого воришку или отпетого негодяя, способного на любую выходку. Французы же, славящиеся своим своеобразным галльским чёрным юмором, немедленно подхватили и сделали «красную нить» устойчивым языковым словосочетанием.
«- …Да, граф Максим де Трай — существо самое странное, на все пригодное и никуда не годное, субъект, внушающий и страх и презрение. Не удивлюсь, если узнаю, что страницы его прошлого скреплены «красной нитью»». Оноре де Бальзак. Гобсек.
«Тут были и бандиты, и рожи висельников, и отбросы каторги, словом, все те, через чью жизнь проходила «красная нить»». Эмиль Золя. Карьера Ругонов.
Слыша в очередной раз о «красной нити» мне так и представляется очкарик-интеллектуал, отстукивающий на пишущей машинке речь для партийного босса.
— Хотите, что бы звучало «покрасивше», товарищ? – беседует он сам с собой. – Сделаем.
И печатает: «Через весь трудовой путь юбиляра красной нитью проходит…»
