К ШАПОЧНОМУ РАЗБОРУ (ПРИЙТИ)

«Шапками закидать», вот, казалось бы, нехитрое дело. Был бы народ, да шапки. Ан, нет!
Для Европы, к примеру, это целое искусство.
Только рассвело, из утреннего тумана выходят полки, шаг чеканят. Лица бесстрастны, глаза холодны. На мундирах ни пятнышка, ни складочки. Медные пуговицы на солнце горят, капли росы на сапогах сверкают. Никто не споткнётся, не оступится, строй не нарушит. Дошли до рубежа, ать-два, встали, как вкопанные. Офицер, в белых лосинах, алым шарфом опоясанный, три шага вперёд сделал, кругом развернулся. Взметнул шпагу над головой.
— Делай, раз!
Войска, как один человек, фуражки с головы сорвали, в правой руке держат, локоть согнут.
— Делай два!
Первая шеренга размахнулась. Остальные стоят, не шелохнутся.
— Делай три!
Метнули фуражки во врагов. Замерли.
— Делай четыре!
Каждый солдат впередистоящему товарищу свою фуражку на голову надел.
И пошло-поехало. «Делай, раз!», «Делай, два!», «Делай, три!»…
Тают ряды противника, под накатывающимися валами фуражек. Ещё один залп и победа!
Замерли войска.
— В две колонны стройсь! Шагом марш!
Перестроились. Пошли вперёд. Проходя мимо горы фуражек, наклоняются, подхватывают ближайшую, отряхивают, надевают…

На Руси же по-другому. По-людски. Истовее.
Стоят вороги, копьями щетинятся. Час ждут, другой, третий. Нет русских ратей, как сквозь землю провалились. Вот уж и солнышко припекать стало, время к обеду пришло. И, наконец… высыпают русичи на бранное поле. Заметили противника, сбились в кучу, двинулись на него. Идут, ускоряя шаг. Ругаются, смеются, перекликаются. Бороды не чёсаны, в волосах солома, большинство нетрезвы. Вот, взялись, распахнули рты и с рёвом «А-а-а-а», побежали вперёд. Несутся всё быстрее и быстрее. Мелькают сапоги, лапти, чуни, босые пятки. Миг и полетели, сорванные с голов шапки, колпаки, треухи, картузы, ушанки. Словно туча птиц взвилась над полем, зависла в небе и рухнула, погребая под собой врагов. А рати бегут, не останавливаются. «Шапками закидать» — полдела сделать, надо ещё к «шапочному разбору» успеть. И начинается!
— Это не моя. Моя, на куньем меху была.
— Отдай треух, пёсий сын. Видишь, заплата сбоку. Её ещё мой дед ставил.
— Эй, православные, чей колпак?
— Я вот тебе сейчас попихаюсь!
— Ваня, беги!
— Моё это, моё. За подкладкой гирька вшита.
— Я, конечно, дико извиняюсь, но эта ермолка совсем вас не красит.
— Игната завалило!..
И так до глубокой ночи. А когда небо раскинет над войском свой звёздный покров, зажгутся костры, появятся кувшины с хмельной брагой, развяжутся узелки с нехитрой снедью. Обнимут ратники друг друга за плечи, запоют. О нелёгкой долюшке, о буйной головушке, о жене Марьюшке.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.

*