Дневник Киры Аллендорф

Кира Александровна Аллендорф (1905 г/р)

1 марта 1915 года
Утром я с Шурой* учила уроки. После завтрака мы играли в солдатики. Пришла тётя Катя. Папа пришёл в половине седьмого, и мы обедали; после обеда я читала, а потом пошла спать.
*Шура — старший брат

2 марта.
Утром я занималась с М. С. После завтрака я, Шура и M-lle пошли гулять на бульвар. Вернувшись мы занимались по-французски, а потом учили уроки. После обеда мы получили «Задушевное слово»* и я читала его и записки маленькой гимназистки**.
* «Задушевное слово» — журнал, издавался в Петербурге в 1877-1918.
** «Записки маленькой гимназистки» — повесть Л. А. Чарской (Чуриловой), основанная на её гимназических дневниках.

3 марта.
Утром я занималась. Сегодня мы не ходили гулять, потому что была плохая погода. И мы играли с M-lle в цирк. Когда я занималась по-французски, я не понимала одного правила и M-lle в первый раз рассердилась. После обеда я кончила мою книгу «Записки маленькой гимназистки».

4 марта.
Утром я занималась. К завтраку пришла тётя Аня. После завтрака она ушла. Шура читал, а я писала открытки начерно. Пришла M-lle и мы пошли на каток. Когда мы вернулись, мы занимались по-французски, а потом начали учить уроки. После обеда я кончила учить уроки, и начала писать открытки, и написала 5 открыток. После пошла спать.

5 марта.
Утром я занималась. Когда я кончила писать диктант, то начала писать открытки и написала 5. После завтрака пришла M-lle и я пошла на каток, Шура не пошёл гулять, потому что у него вчера царапало горло. Я сегодня кончила уроки до обеда. После обеда я кончила писать открытки.

6 марта.
Утром я занималась. После завтрака пришла M-lle и мы пошли на каток; на каток пришла Ирма, наша знакомая, но она с нами не играла, потому что она чересчур горда. Я сегодня не кончила учить уроки до обеда, и потому учила после обеда. После обеда я начала читать книгу «Как я была маленькой»*.
*Повесть В. П. Желиховской — писательницы, публицистки, биограф и сестры Е.П.Блаватской.

7 марта.
Утром я занималась. Сегодня был сильный ветер; на катке стулья сами ездили, а я когда встала, то поехала одна. Сегодня папа пришёл чуть ли не в семь часов, и потому мы обедали без папы. Я забыла сказать, что в 5 часов я купалась. Шура купался в половину девятого, а я пошла спать.

8 марта.
Утром я с Шурой учила уроки; когда мы кончили, то начали строить шалаш, что бы после завтрака в нём играть в куклы. Мы сегодня завтракали в час; когда мы помыли руки, и шли с мамой в столовую, как слышим «трах»!!! Мы побежали туда и видим: Наташа уронила наш завтрак; одна котлета упала под ледник, стакан разбился, и осколки его упали на блюдо, где лежали котлеты; телятина, которая была под бешамелью, упала на пол; мама рассердилась; пришла тётя Катя; нам Аннушка сварила котлеты и постный пирог. После завтрака мы играли в куклы. В 5 часов мы поссорились, но после опять помирились. После обеда мы ставили кинематограф. Потом тётя Катя ушла, и мы пошли спать.

9 марта.
Утром я занималась. После завтрака пришла M-lle. Мама говорила, что бы мы пошли на каток, а M-lle уговаривала прежде пойти посмотреть: мама согласилась. Когда она пришла, оказалось, что каток закрыт; и мы пошли на бульвар; на катке вынимали лёд. Я забыла сказать, что в час папа позвонил по телефону и сказал, что Перемышль* взят; мы попросили у мамы флаги и мама купила. После обеда мы получили «Задушевное слово», я читала его и после пошла спать.
*Осада Перемышля — осада австрийской крепости Перемышль русскими войсками в 1914 — 1915 годов. Была крупнейшей осадой Первой мировой войны. Перемышль был взят 9 марта 1915 г.

10 марта.
Утром я занималась. После завтрака мы пошли на бульвар, и взяли с собой флаги и санки; мама мне подарила французский флаг, а Шуре русский. На бульвар пришла Ирма. Мы сломали санки. Когда мы пришли, то мамы не было; она пошла покупать Шуре курточку. Мама пришла только после половины шестого и принесла курточку; Шура её примерял после обеда. Шуре она очень понравилась. Папа пришёл без четверти восемь. Я читала, а после пошла спать.

11 марта.
Утром я занималась. Когда пришла M-lle мы пошли на бульвар и взяли с собою коробку, что бы взять песок для канарейки. Когда мы пришли, то у нас была тётя Катя. Когда мы кончили заниматься по-французски, то мы играли с M-lle и с тётей Катей в жмурки. После уроков мы обедали. После обеда я читала. Тётя Катя ушла поздно, когда я уже спала.

12 марта.
Утром я занималась. У нас были полотёры, но они скоро ушли, и мама кончила убирать гостиную до завтрака. К завтраку пришла тётя Катя. После завтрака мы пошли на бульвар; там было мокро, но не текли ручьи и мы не могли играть с водой. Тётя Катя обедала с нами; она ушла, когда я спала.

13 марта.
Утром я занималась. За завтраком мама сказала, что возьмёт билеты в театр на Пасху. Когда мы пошли на бульвар, там было много воды; мы играли прежде в воду, после в песок. Вечером мама с папой пошли в кинематограф, потому что представляли последний раз взятие Перемышля. Мама и папа вышли без четверти девять, а пришли в половине одиннадцатого, когда я спала.

14 марта.
Утром я занималась. Сегодня ничего особенного не случилось. Как всегда мы ходили гулять; учили уроки; занимались по-французски. Папа пришёл поздно, когда мы уже кончили обедать. Я с Шурой читала, а потом пошла спать.

15 марта.
Утром я с Шурой учила уроки. Мы хотели пойти на вербный базар, но мама прежде отказалась, но потом согласилась и мы вышли отсюда в двенадцать, а пришли около двух. Там было очень весело; мама нам купила каждому по топорику; потом мы купили бабочки, грибы и формочки. Папа пришёл в три. Мы сегодня играли в куклы, что как будто они были на вербном базаре. В половине пятого мы пошли гулять с папой на бульвар. После обеда я читала, после пошла спать.

16 марта.
Утром я занималась. Сегодня была очень плохая погода, шёл дождь и мы не гуляли, а играли в прятки. После мама подумала и решила нас пустить на полчаса. Вечером мама и папа пошли в гости к бабушке Анюте и пришли в одиннадцать часов.

17 марта.
Утром я занималась. После завтрака мы пошли гулять. Прежде мы играли с водой, после хотели играть в песок, но пришли наши знакомые, а им нельзя играть в песок, я не знаю почему. Мы играли до без десяти четыре. Мы сегодня кончили уроки до обеда. Мама должна была прийти к обеду, а мама не пришла. Уже было без четверти семь, а мамы и папы нет. Мы уже начали беспокоиться. Но, вдруг, дверь открывается, и папа с мамой входят. Потом я читала, а потом пошла спать.

18 марта.
Утром я занималась. M-lle сегодня не хотела прийти, потому что у ней болела голова, но потом она пришла. На бульваре мы играли с водой. Мы сегодня должны были прийти к половине четвёртого, потому что мы купались. Я купалась в пять, а Шура в половине девятого. Когда Шура купался, мне папа показал игрушки для Шуры на его рожденье.

19 марта.
Сегодня Шурино рожденье. Я проснулась в семь часов. Когда Шура вошёл в нашу спальню, мы его все поздравили. Шура подошёл к столу, и увидал от мамы книгу «Дом шалунов»*, потом увидал от меня пистолет; Шура маму и меня поблагодарил, и пошёл к папе в комнату; там его ожидала пушка. М. С. пришла, как всегда, в половине десятого. Шура занимался, но я больше. Когда М. С. ушла, мы играли в солдатики. После завтрака пришла M-lle. Мы с мамой и M-lle пошли покупать пралине. Когда мы пришли, мы не занимались, а играли в разбойники с M-lle. Уроки М. С. не задавала и я с Шурой варила кушанья, то есть Наташа принесла нам сырой картофель и морковь. Папа пришёл немного раньше. После обеда мама и папа пошли в церковь. Мы читали, а после играли в солдатики. Когда папа и мама пришли, то папа принёс нам от Абрикосова по коробке конфет. Потом мы пошли спать.
* Повесть Л. А. Чарской

20 марта.
Утром я занималась. После завтрака пришла M-lle и мы пошли на бульвар; хоть там и знакомых не было, но было очень весело, мы играли с водой. M-lle промочила ноги; было очень смешно видеть, когда она упала в воду. Я забыла сказать, что сегодня был последний урок, и поэтому мы не учили уроки.

21 марта.
Мама мне сказала, что каждый день скучно писать, и я с мамой вполне согласилась. Ну, вот, я начинаю.

27 марта.
Пасху я провела очень плохо, я заболела в субботу 22, а встала 26. Я очень жалела, потому что как раз 26 мы должны были идти в театр. Вместо меня пошла Екатерина Венедиктовна (мы её зовём Ека) – портниха, которую мы очень любим. Театр там начался в двенадцать часов. Ко мне пришла M-lle в 12 часов. Мама, Шура и Ека пришли в четыре часа; они мне начали рассказывать, как было в театре. Когда мама кончила завтракать, то меня подняла.
21 мы красили яйца. 23 были мамины именины, ничего особенного не было, я лежала в постели, а мама принимала гостей. 22 у мамы болела голова очень сильно, потому что была расстроена, что я больна. Я забыла сказать, что 26 папа уехал вечером на десять дней. Мама мне позволила не учиться до воскресенья, я очень рада.

6 апреля.
Вчера было воскресенье. Мы играли в квартиру. В 5 часов пришла бабушка Маша и тётя Таня.
30 марта папа мне подарил книжку, потому что я не пошла в театр. Эту книгу зовут «Первые товарищи»*. 29-го Шура заболел, но пролежал один день. 29-го пришла Ека. 1 апреля мы обманывали, но очень мало. Когда папа уезжал 26 марта, то мы думали, что папа приедет через 10 дней, но оказалось, что папа приехал 29 марта. Сегодня М. С. не пришла потому, что ей нездоровится. Больше ничего интересного нету.
* Повесть Л. А. Чарской

10 апреля.
В этой неделе, я не помню которого, Игорь пошёл первый раз гулять в шубке. На этой неделе мама поехала в гимназию Констан*; и узнала, что держат все экзамены 20 апреля. Экзаменовать нас будут вместе, то есть все девочки будут экзаменоваться 20. Я очень рада. Вчера Шура держал экзамен по географии и получил пять. 8 апреля к нам пришла Ека, но на очень мало; она пришла половина первого, а ушла половина третьего. 8 апреля пришёл ещё дядя Костя; он осмотрел Игоря, и прописал ему овсяную кашу и бульон. Сегодня пришла тётя Катя; он сегодня уезжает в Мировую. Игорь сегодня первый раз пил бульон, но ему он не понравился. Больше у меня ничего интересного нету; мы учимся, гуляем…
*Частная женская гимназия Е.В.Констан. (Обыденский 2-й переулок)

21 апреля.
Вчера я держала экзамен: я встала половина восьмого. Я надела матроску, которую сшила мне Ека. На экзамене я подружилась с одной девочкой. Я выдержала экзамен. За арифметику я получила 3+, за ЗБ* 4-, за немецкий 4, за русский 3+, за французский 3. M-lle была страшно сердита на меня. А, я страшно довольна, что выдержала экзамен. Вчера было 15 тепла. На экзамене нас напоили чаем с вкусной булочкой. Вчера Шура держал тоже экзамен по истории: он получил 5. Шура мне подарил вчера ложку и кольцо, потому, что я выдержала экзамен. Я уже долго не писала дневник, и потому прошло много перемен.
*Закон Божий

13 октября.
Я бросила дневник почти на полгода; я сама не знаю почему. Мы были на даче в Бутово. Там нам было очень весело. Папа приезжал редко. К нам на дачу приезжала Зин-Фин и тётя Таня; Зин-Фин у нас пробыла 3 дня, а тётя Таня почти всё лето. Папа нам подарил во время лета удочку, сетку и футбольный мяч, а мама игру в серсо. Мы с тётей Таней ездили в деревню, где жила тётина горничная Маша; там было очень весело. Теперь я хожу в гимназию: у меня ещё хороших подруг нет. Шура тоже ходит в гимназию. Теперь я буду писать дневник каждый день; только у меня мало времени.
Вот, как я провела сегодняшний день. – Я встала половина восьмого, меня разбудила няня; после я напилась чаю и пошла в гимназию. Сегодня меня не вызывали, я завтракаю в гимназии: сегодня у нас было мясо, а потом пирог с вареньем. Я пришла из гимназии в 2 ч. или половина третьего. M-lle и Шуры ещё не было, но они скоро пришли. Мы напились молока, и пошли гулять. Сегодня первый раз шёл снег, очень сильный всё утро шёл снег. Мы пришли половина пятого. После я начала учить уроки и кончила до обеда. После обеда я посидела с Игорем, потом выпила чаю и пошла спать.
Я ещё забыла сказать, что мы на новой квартире; она очень большая, больше прежней. Мы переменили квартиру, потому что было бы очень далеко ходить в гимназию; теперь же очень близко. Сейчас папы нету, он в Смоленске. Игорь ещё сам не ходит; теперь он говорит «папа», «мама», «няня», нас называет «ава».

14 октября.
Я и Шура встали 7 ½ ч. Я не хотела вставать; Шура уже пошёл умываться, а я всё лежала. После мама меня причесала, и я пошла чай пить. Напившись чаю, я пошла в гимназию. В гимназии несколько девочек прозвали меня «головастиком», мне это очень не нравится. Меня назвали «головастиком» четыре девочки: Кребс, Шмит, Раковиц и Конардова. Они меня не любят; и я их тоже не люблю. Сегодня меня не вызывали. У нас последний урок был пение, я этот урок люблю. Когда я пришла домой, M-lle и Шура уже были здесь. Когда мы пили молоко, M-lle нам читала. После мы пошли гулять. Мы пришли 4 ½. Мы начали учить уроки, а M-lle ушла. Я уроки не кончила до обеда. После обеда я кончила уроки, съела яблоко и пошла спать.

15 октября.
Сегодня надо идти в гимназию к 10 часам, потому, что сегодня четверг, а по четвергам у нас в гимназию приходят к 10 часам. Сегодня меня спрашивали по географии и по русскому; по географии я читала рассказ, а по русскому читала стихотворение. В большую перемену случилось что-то очень интересное; в нашем классе есть толстая девочка, Миронова. Я, Шретер, Баскакова и Услай вздумали её дразнить. Когда мы её начали дразнить, то она сделалась красная, что нас очень смешило. Но, вдруг, Баскакова дала ей по нечаянности подножку, и обе полетели на пол. Миронова заплакала, что нас очень смешило. Когда я пришла домой, то мама сказала, что папа приедет. Потом мы пошли гулять; начали учить уроки; приехал папа; мы обедали, после обеда я доканчивала уроки и пошла спать. Я ещё забыла сказать, что у нас сегодня были полотёры.

16 октября.
Я встала половину восьмого и пошла в гимназию. Сегодня меня спрашивали по Закону божьему, и я получила 5. Когда я пришла домой, M-lle была здесь, а Шуры не было. Потом Шура пришёл, мы выпили молока, и пошли гулять. Когда мы пришли, то начали учить уроки, а M-lle ушла. Мы сегодня учили часть уроков, потому что завтра праздник. После обеда папа начал навешивать картины. Мы сегодня поздно легли спать, не знаю почему.

17 октября.
Сегодня мы не идём в гимназию, потому что сегодня праздник. После того, как мы напились чаю, мы пошли учить уроки. Я учила до самого завтрака, и всё-таки не кончила. После завтрака пришла M-lle (M-lle всегда приходит по праздникам) и мы пошли гулять. Когда мы пришли, то начали приготовлять наш маленький кинематограф. После обеда пришла тётя Нина, и мы не успели поставить кинематограф. Сегодня вечером Шура уронил Игоря; Игорь, бедненький, сильно плакал, потому что он набил себе синяк. Потом я пошла спать.

18 октября.
Сегодня воскресенье. Мы сегодня хотели пойти в кинематограф, но не пошли потому, что папе нездоровилось. После завтрака мы пошли гулять на бульвар с мамой. Сегодня мы поставили наш кинематограф, и показали его Игорю. Игорь был очень удивлён. Папа пришёл к обеду. После обеда я читала, съела яблоко и пошла спать. Когда мы раздевались, пришла бабушка и тётя Таня.

19 октября.
Сегодня, как всегда, я пошла в гимназию. M-lle пришла 2 ½, мы выпили молока и пошли гулять. Мама сегодня рассердилась на Шуру за то, что он был с мамой невежлив. Когда мы пришли с гулянья, мы начали учить уроки. Сегодня папа пришёл в 9 часов. Я сегодня не кончила уроки до обеда, и потому учила после обеда. Потом я съела яблоко и пошла спать.

28 ноября.
Теперь я буду писать не каждый день дневник; я буду писать, когда будет что-нибудь интересное. 11 ноября у нас родилась сестрица. Это случилось так: мы ещё лежали в постели, как пришёл папа и сказал, что у мамы болит голова, и что бы мы не ходили к маме. Мы думали, что у мамы не могла так сильно разболеться голова, и, что, наверное, у нас родится брат или сестра. И, правда! Папа пришёл и сказал, что у нас родилась сестрица.
14 ноября мы не ходили в гимназию, потому что был праздник. Завтра будут крестины и её назовут Мариной. Сегодня я купалась. Теперь мне уже нечего писать, я наверное, опишу завтрашний день.

29 ноября.
Сегодня крестины Марины. Мы проснулись в 8 часов. После того, как мы напились чаю, мы пошли учить уроки. Я выучила уроки и пошла в мою комнату: потом и Шура кончил уроки (кроме арифметики, потому, что он не понимал задачи и папа ему её объяснит, когда у папы будет время). К Шуре должен был прийти студент к 10 ч., но он пришёл в 11 ½ и папа сказал ему, что бы он пришёл в 7 ч., потому, что были крестины. Потом пришли священники: потом пришли гости и начались крестины. Марина почти совсем не плакала. У нас сегодня было очень много гостей. Когда мама смотрела всё ли готово, то увидала, что за столом будет сидеть 13 душ: тогда мама сказала, что бы мы принесли столик, и мы завтракали за отдельным столиком. У нас было три торта. После завтрака гости начали разъезжаться. Папа сегодня не ездил на службу.

21 декабря.
Я долго не писала дневник потому, что раньше не было ничего интересного, а потом я заболела. Я заболела 10 декабря. Утром 10 дек. я пошла в гимназию, мне уже нездоровилось, но я скрыла; вечером мама увидала, что я бледная, и мама мне (смерила температуру) поставила градусник, у меня было тридцать семь и семь. Мама мне растёрла грудь скипидаром. Утром у меня было больше жару. Когда все обедали, то я увидела, что по всей моей груди наскочили прыщики; я сказала маме и мама сказала, что это ветренная оспа. Папа позвонил дяде Косте. Дядя приехал и тоже сказал, что это ветренная оспа. И потом дядя сказал ещё очень печальную новость. Вот что: что эта болезнь очень заразительная, и что Шура, Игорь и Марина заболеют двадцать четвёртого, как раз в сочельник. Теперь я уже здорова. Сегодня к нам может быть придёт дядя Эря и тётя Зина. Больше ничего интересного нету.

25 декабря.
Сегодня Рождество. Как дядя сказал, так и исполнилось. Шура заболел 23 утром, у него было жару тридцать семь и четыре; как раз 23 были у нас полотёры и мама сказала Шуре, что бы он встал. После завтрака он лёг в постель. Вечером у него было жару тридцать восемь и шесть. На следующий день у него сильно болела голова. Вчера папа взял мне билеты на «Свинопас»; будет идти 29 декабря. Шура, наверное, встанет с постели послезавтра, потому что у него сегодня было жару тридцать семь. Вчера папа нам подарил альбом для стихов, а сегодня утром мама мне и Шуре подарила орех с сюрпризом (в орехе была резинка, чтобы стирать чернила) и большую хлопушку полную конфет. Дядя Эря подарил мне книгу «Каштанка», а Шуре две книги про Пушкина (дядя Эря к нам 21 декабря и привёз эти книги, и дал маме, что бы она передала нам на Рождество).

17 февраля 1916 года.
Я очень долго не писала дневник, но я сейчас всё подробно напишу. Шура заболел 23 декабря, как я уже сказала ветряной оспой, он встал 27 декабря.
26 декабря я пошла в гости к бабушке Маше, бабушка сама за мной пришла. У бабушки была тётя Юля и Нонна, и я играла с ними в прятки, было очень весело. Потом мы обедали. Вечером пришёл за мною папа. Я забыла сказать, что после обеда зажигали ёлку. Тётя Таня сказала, что бы мы все ушли в другую комнату, и что она повесит на ёлку игрушку, и кто первый найдёт, тот её и получит; мы все ушли, потом тётя нас позвала; игрушку нашла тётя Мария Александровна. Вечером, когда папа за мной пришёл, мы поужинали и поехали домой. Я забыла сказать, что тётя Таня мне с ёлки дала игрушки, потом тётя сказала, что бы я передала Шуре календарь и маме календарь. Папа сказал, что на Новый Год у нас будет ёлка, мы были очень рады. Мы хотели купить ёлку 30 декабря; но, вдруг, папа звонит по телефону и говорит, что уезжает в Петроград (кажется, не помню), и что приедет 1 января утром. Мы были очень огорчены. Но мама сказала, что купит ёлку 31 декабря, и мы зажжём её первого, как раз папа будет дома.
З1 декабря я с мамой купили маленькую ёлку. 1 января мы её разукрасили. Папа приехал утром.
1 января я с Шурой играли в солдатики. Вечером мы зажгли ёлку. Я, Шура и Игорь вошли в столовую (в столовой была у нас ёлка), ёлка была зажжена. На стуле сидела кукла для Игоря. На столе лежали какие-то пакеты. Оказалось, что в этих пакетах было: от мамы и папы для меня полка (?) и календарь; а, Шуре микроскоп и записная книжка. Мы поблагодарили папу и маму и начали смотреть на ёлку. Когда ёлку потушили, мы пошли спать.
28 декабря я с папой пошла в театр Корж на «Свинопас», мне очень понравилось.
Когда то, уже не помню когда, пришла бабушка Анюта и подарила мне фигурку и Шуре фигурку Наполеона.
3 января приехала к нам тётя Аня погостить и Зин-Фин. Тётя Аня уехала 5 января, а Зин-Фин 6 января.
17 января я, Шура и тётя Таня пошли в театр Незлобина на «Снежную королеву», было очень интересно. Теперь, кажется, я всё интересное рассказала.
Папа уже нанял дачу в Бутово.
1 февраля я заболела ангиной и встала 7 февраля, а в гимназию пошла только 11 февраля.
Сегодня я не пошла в гимназию, потому что у меня сильнейший насморк. Сегодня последний день, что в гимназии учатся, потому что нас распускают на масленицу.
Больше мне нечего сказать; вчера мы ели блины. На масленицу мы, может быть, пойдём в театр.

19 февраля.
17 февраля в 11 часов вечера приехала к нам Зин-Фин погостить. Вчера к нам приходила M-lle и Шура с ней гулял, а я нет, потому что у меня насморк. Мы хотели взять билеты на «Спящую красавицу» или на «Конька Горбунка», но оказалось, что ни одного билета нет. Сегодня мы посмотрели в газету и увидали, что в театре Корж идёт «Ревизор». Папа позвонил по телефону театру Корж, что бы узнать есть ли билеты; но и там не было. Тогда мы решили пойти завтра в цирк, а послезавтра в кинематограф.
Сегодня к нам приедет тётя Аня; только на очень мало; тётя приедет в 2 часа, а уедет, наверное, в восемь часов. Сегодня у нас будут блины.

25 февраля.
19 февраля к нам приехала тётя Аня от поезда до поезда. Тётя приехала в 3 ч. дня, а уехала в 7 ч. вечера. Утром 19 февраля Шура и Зин-Фин пошли гулять. Они ушли в 12 ч., а пришли в 2 ч. Я завтракала одна. Мама тоже ушла; мама пошла к зубному врачу. Я завтракала, вдруг звонок и приходит бабушка Маня.
20 февраля мы пошли в цирк с папой, в цирке было очень весело.
21 февраля мы никуда не ходили.
22 февраля к нам пришёл дядя Колюня.
Вчера я была у доктора, потому что у меня после ангины всё время были заложены уши. Мы ждали долго пока доктор нас принял. Когда мы вошли в кабинет доктора, то папа сказал ему что у меня. Доктор повёл меня за какую-то ширму; посмотрел мои уши и продул их; было неприятно. Потом доктор прописал мне капли, что бы капать в нос (потому что у меня был насморк, который тянулся уже две недели). Вчера у нас была тётя Нина, тётя Лёля и дядя Колюня. Они сидели до 10 ч. вечера, и нам тоже позволили сидеть до 10 ч. Я забыла сказать, что мы пошли к доктору в 5 ½ ч., а пришли в 8 ч., и что доктор сказал, что бы ещё прийти в понедельник. Сегодня я не пошла в гимназию, потому что не учила уроки.

4 марта.
На мои именины я получила много подарков: от мамы часы, от папы книгу «Хижина дяди Тома», от Шуры почтовую бумагу и конфекты, от бабушки Анюты книгу «Большой Джон»*, от дяди Колюни книгу «Та-и-та»**, от тёти Тани и бабушки Маши книгу «Чёрная птица и орёл снеговых вершин»*** и ручку. Вечером было много гостей, я и Шура сидели до 10 часов вечера, и мы пили с гостями чай.
Теперь идёт всё по-прежнему: утром я иду в гимназию; прихожу из гимназии, иду с M-lle гулять, потом учу уроки, потом обедаю, после обеда читаю.
Сегодня в гимназии мне дали балльник, т. к. у нас отметки не ставят, а прямо пишут, как кто успевает, то мне написали, что я успеваю по всем предметам. Больше мне нечего писать.
*Повесть Л. А. Чарской
** Повесть Л. А. Чарской «Таита» (Тайна института)
*** * «Лесной бродяга» Габриэля Ферри в одном из русских изданий носил название «Чёрная птица и Орёл снеговых вершин».

17 мая.
Я очень-очень долго не писала дневник, не потому, что не было ничего интересного, а от лени. Я сейчас всё подробно опишу с самого начала до конца.
Кажется, 3 марта приехала бабушка из Нежина, бабушка приехала потому, что бабушке Поливановой должны были делать операцию; операция прошла благополучно, но потом сделалось осложнение, у бабушки сделался нарыв в животе, и пришлось опять резать. Бабушка из Нежина уехала 18 марта.
19 марта было Шурино рождение. Мама ему подарила книгу «Что рассказывали греки и римляне о своих богах и героях»*, папа подарил Шуре часы, я книгу «Приключения молодого моряка»**, тётя Аня из Нежина попросила бабушку, что бы бабушка купила и дала Шуре книгу «Дети капитана Гранта»; бабушка подарили Шуре краски.
Кажется, 12 марта мама рассчитала няню, потому что она была очень дерзкая. Мама нашла другую няню. Игорь заболел ангиной 31 марта, он пролежал целый месяц, потому что новая няня пускала его ходить по полу, когда он был болен, и у него сделалось осложнение, у него был почти целый месяц жар. За несколько дней до Пасхи на Страстной неделе заболел Шура. Мама думала, что я заражусь и заболею на Пасху и потому отправила меня к бабушке Маше. Я пробыла у бабушки до воскресенья. Когда я пришла в первый раз к бабушке, то мне было немного грустно, но потом я привыкла. Мне было только тогда скучно, когда приходили гости, и я сидела одна в комнате, где я спала. Ко мне приходила M-lle. Я красила яйца у бабушки и приходила красить домой. В воскресенье рано утром я пришла одна от бабушки домой. Мама мне подарила шоколадное яйцо, а папа яйцо, в котором были открытки для раскрашивания и карандаши. Шуре папа подарил шоколадное яйцо, а мама яйцо в котором была баночка духов.
10 апреля маме нездоровилось, у мамы болело горло.
11 апреля позвали доктора (специалиста по ушным и горловым болезням) для Игоря, потому что, как я уже говорила раньше, он был целый месяц болен, и думали, что это уши. Он посмотрел Игоря и сказал раньше, что ничего нету, но потом сказал, что у него будет нарыв (что, конечно, не случилось). Потом он посмотрел маме горло, и сказал, что у мамы ангина. Доктор произвёл на меня и папу плохое впечатление; он был с длинными волосами и какой-то грязный. Потом позвали доктора Алексеева, он сказал, что у Игоря осложнение от ангины, и что он встанет только в конце месяца; так и случилось.
Потом всё шло, как всегда, только няня отказалась, и пришлось искать другую; мама долго искала и нашла старую-престарую.
Но, вдруг, я заболела корью, эта болезнь очень неприятная. Я встала недавно – 16 мая, я пролежала две недели. Теперь больны Шура, Игорь и Марина. У Шуры, по-моему, не особенно лёгкая корь, он сильно кашляет, у него большой жар. У Игоря, наверное, лёгкая корь. У Марины я не знаю. Сегодня должен был приехать доктор. Мы поедем на дачу, наверное, только после 1 июня.
* Книга Н. А. Куна
**Повесть Фредерика Марриэтта

19 мая.
Я не успела дописать дневник 17, я буду сейчас дописывать. У нас занятия кончились 13 мая, я как раз была больна корью. Балльника у меня ещё нет, но папа сегодня звонил по телефону, и классная дама сказала, что балльники выдадут завтра; потом она сказала папе, что у меня нет ни проверок, ни переэкзаменовок; я страшно рада! Я забыла сказать, что, когда я была больна корью, то старая нянька отказалась; маме было без няни очень тяжело, и потому мама взяла опять нашу прежнюю няню, она теперь очень вежливая.
Больше нечего писать. На даче я постараюсь писать каждый день, а в городе когда будет интересно.

26 мая.
22 у меня сделался жар, и мама меня положила в постель. У меня был маленький жар. Во вторник приехал доктор и сказал, что жар от желудка, и что мне можно встать. В среду я встала. Вчера я написала письмо Зин-Фин. Вчера папа поехал на дачу осмотреть её, папе она очень понравилась. Этот год мы в Бутово, только на другой даче. Доктор, когда был у меня, ещё сказал, что Шура и Игорь встанут в воскресенье, но у Шуры сегодня утром был жар, но я думаю, всё-таки он встанет.

31 мая.
Шура и Игорь встали 29 мая. У Мариночки вдруг поднялся большой жар, позвали доктора, доктор сказал, что у ней осложнение от кори, воспаление лёгких. У Мариночки температура скачет, сегодня утром у ней было 37,2, а вчера утром, кажется. 38.4. Я думаю, что она останется жива. Мы, наверное, уедем на дачу не скоро. Мне страшно хочется на дачу. M-lle к нам не ходила 29 и 30, потому что была Троица. Сегодня у нас драпировщики. Сегодня уже не так жарко, как было прежде, сегодня 11 в тени.
Не помню которого числа папа пришёл к обеду и рассказал очень интересный рассказ.
Когда папа садился на трамвай, то места не было, и папа стоял на площадке. Вдруг один господин толкнул папу и сказал «идите в вагон», но папа ответил, что там места нету; но место освободилось и папа сел. Папа взял билет; потом папа хотел посмотреть на своём ли месте кошелёк, и вдруг кошелька нету… Папа подумал, что, наверное, кошелёк украл тот господин, который папу толкнул. Господин как раз выходил из трамвая, папа за ним. Господин шёл, шёл и, вдруг, остановился около табачной лавки. Папа подошёл к нему и сказал: «Я не имею никаких оснований сказать, что вы взяли мой кошелёк, но вы меня толкнули и, может быть, вы видели, кто взял мой кошелёк».
«Я не видал и не взял вашего кошелька», сказал господин, «но если вы хотите, то пойдёмте в эту лавку, и тогда вы сможете осмотреть меня, а я вас». Но, папа сказал, что там неудобно, а лучше пойти в полицию. Господин согласился, и папа пошёл спросить у полицейского, где полиция. Полиция оказалась близко, и надо было идти по глухому переулку. По дороге господин говорил: «У меня вашего кошелька нет и незачем тратить время». Когда папа и господин подходили к полиции, то папа сказал: «Дайте мне прямо мой кошелёк, деньги будут ваши». Но, господин опять сказал, что у него нет кошелька. Подходя к двери полиции, господин сказал: «Я известный вор карманщик, если вы меня поведёте в полицию, то меня арестуют, может быть, на год, и вы вашего кошелька не получите. Если вы меня отпустите, то я завтра принесу вам кошелёк, у меня сейчас его нет, он у моего товарища. Я вам даю честное слово, что принесу, и поверьте честному слову вора». Папа долго думал, и, наконец, согласился. Папа дал ему адрес службы и ушёл.
Когда папа рассказывал этот рассказ, то мама, и я думали, что вор не принесёт.
На следующий день папе доложил курьер, что папу хочет видеть управляющий фирмы Бландовых*. Папа сказал, что бы его впустили; и, вдруг, в кабинет входит вор. Вор дал папе кошелёк с деньгами. Всё было на своём месте.
Ну и много же я написала, пойду сейчас побегаю.
* «Торговый дом братьев В. и Н. Бландовых»

3 июня.
Мариночке лучше. У ней уже третий день, как нет жара. Если так будет продолжаться, то мы, наверное, уедем 7-го числа. Сегодня идёт всё время дождь, хотя и тепло 15 было утром, а теперь не знаю.
31 мая я с Шурой поссорилась и подралась.
M-lle в последний раз пришла к нам 1 июня. Сегодня Шура пойдёт к зубному врачу, и, если дождя не будет, то я тоже пойду.
Вчера я и Шура ловили большую муху, я за ней бегала с хлыстом, а Шура с деревянным ножом; мой хлыст, по нечаянности, зацепил за фигурку, которая стояла на печке, фигурка упала и разбилась. Мы пошли сказать маме, но мама не рассердилась.

12 июня.
Мы уже на даче. Я раньше не писала дневник, потому, что я уложила его в сундук. В это время, покамест я не писала дневник, произошло очень грустное происшествие. Я уже писала раньше, что у бабушки Поливановой был аппендицит, но оказалось, что у бабушки был рак (мама от нас скрывала).
7-го мы хотели отправить вещи на дачу, а 8-го сами уехать, но мама никак не могла дозваться перевозчика, тогда мама решила, что вещи уедут 8-го, а 7-го в 4 часа тётя Лиля П. звонит и говорит, что бабушка П. скончалась в 4 часа.
8-го перевозчики приехали, но поздно, и мама им сказала, что бы они приезжали 9-го, и так как они были немного пьяны, то они согласились (мама им отказала потому, что если бы 8-го отправить вещи, то надо было бы уехать 9-го, а 9-го мы не могли, потому, что были похороны бабушки).
9-го утром подводы уехали.
8-го в 7 часов мы были на панихиде.
9-го в 11 часов утра мы были опять на панихиде. В один час дня был вынос тела. Мама на последнюю панихиду не успела, а мы пришли вовремя. Бабушку хоронили в Новодевичьем монастыре. Папа, мама, Шура и я шли за катафалком пешком. Когда бабушку засыпали землёй, мне было очень грустно. Потом мы у П. обедали.
5-го были Игоревы именины. Я ему подарила куклу, Шура курочку, мама и папа ничего.
Сегодня, может быть, папа приедет.

13 июня.
Вчера папу мы ждали в час дня, но папа не приехал, а приехал в 6 часов. Вчера Аннушкин муж нашёл целую корзину одних белых грибов. Вчера я с Шурой играли, Шура стоял наверху (на террасе), а я внизу, я Шуре бросала верёвку, а Шура палкой ловил её. Папа с Игорем сходили со ступеней, у Шуры палка выскочила из рук и упала папе на плечо. Папа рассердился, но потом простил Шуру.
Сегодня папа уехал утром. У нас плохая погода, всё время идёт дождь. Сегодня я с Шурой хотела сделать лук и стрелы; мы пошли в лес. Я уже выбрала берёзку, как вдруг над нашими головами начали летать птицы и пищать. Шура испугался; я уже хотела срезать берёзу, как вдруг Шура завизжал и побежал со всех ног домой; я бросилась за ним и спросила что него, оказалось, что птица сделала ему на голову по большому. Я страшно смеялась!

14 июня.
Сегодня утром была очень хорошая погода, но сейчас она испортилась, и стало холодно. Утром мама, Игорь и я ходили на станцию. Потом я с Шурой удили рыбу, но ничего не словили кроме головастиков. Мама сейчас пришла и сказала, что сделалось очень тепло, и, что мы пойдём гулять; я допишу потом, а теперь бегу…
Мы были с мамой в Английском (так называется лужок). Погода была очень хорошая, но как только пришли домой, пошёл сильный дождь; и сейчас ещё идёт. Папа сегодня, может быть, приедет и привезёт Шуре галоши. Сегодня утром мы были с мамой на «гигантских шагах». Сегодня Марине исполнилось 7 месяцев. Завтра Игорю будет 2 года.

16 июня.
Вчера было Игорево рожденье. Я ему подарила формочки, а мама козла, Шура и папа ничего. Папа приехал позавчера, а уехал вчера утром. Мама вчера утром на меня рассердилась, потому, что я надерзила, и простила только около завтрака. Сейчас идёт дождь.
18-го, когда дождя не будет, мы поедем с Аннушкой в Подольск покупать провизию. Я научилась штопать чулки.

18 июня.
16-го июня мы папу ждали к 7 ½, а папа приехал 6 ½. Папе нездоровилось. Папа уехал вчера утром. Вчера утром, когда Шура подогревал кофе, он спалил салфетку и обжёг себе палец. Вчера мама рассердилась на няньку, потому, что она нарочно не хотела подходить к Марине, а всё искала грибы. Игорь очень любит искать грибы. Вчера мы удили рыбу и ничего не словили. Вчера мы папу не ждали, потому, что папа сказал, что приедет сегодня, но в половине седьмого папа приехал, оказалось папа приехал потому, что папа едет в Могилёв, и к нам приедет только во вторник.
Сегодня мы с Аннушкой не поедем в Подольск, потому, что у нас есть провизия. Вчера был чудный день, было очень жарко, а сегодня похолодней.

20 июня.
Сегодня у Шуры была учительница, её наняли, кажется, 17 июня. Её нам посоветовал помощник начальника станции. Она до 9-го июля ходит только три раза в неделю, а потом будет ходить каждый день. Завтра папа, может быть, приедет.
Сегодня мы удили рыбу, и, как всегда, ничего не словили. Я сегодня начала учить уроки. Сегодня был большой ливень. Я, кажется, раньше говорила, что у Шуры две переэкзаменовки; по русскому письменно и по немецкому.
Сейчас 10 минут девятого, я сейчас кончу писать, выпью чай и пойду спать.

24 июня.
Во вторник приехал папа. Во вторник я с Шурой словили рыбу, сачком и словили, очень маленькую, мы её потом отпустили.
Мы познакомились с детьми: с Никой, Катей и Ирой; это две семьи, но они живут в одной даче (они родственники); ещё есть брат Иры Кирилл, но он с нами не играет. Мы с ними удили рыбу и ходили на гигантки.
Вчера был у нас папа и привёз нам семена салата, редиса и мака, мы их, наверное. Сегодня посадим. Сейчас идёт дождь. Бабы уже начали носить ягоды. Папа сегодня уехал утром. Когда мы провожали папу и пришли на вокзал, то там все линии были заняты скорыми поездами; они стояли очень долго потому, что в Царицыно было крушение. Но потом один из скорых поездов тронулся, и папа сел в него и поехал.

29 июня.
В субботу 25-го вечером приехал папа и пробыл у нас целое воскресенье. В субботу, когда папа приехал, то сказал, что почти нам купил велосипед, и только ещё торгуется, и что, может быть, привезёт во вторник, т. е. 28-го. Но папа вчера не привёз, папа уже хотел купить и сговорился уже, и, вдруг, папе показалось, что он будет нам чересчур велик. Вчера вечером папа приехал и сегодня у нас папа полный день, потому что сегодня праздник. Завтра утром папа уедет в Москву и возьмёт меня с собой, для того, что бы взять меня в магазин, где продаются велосипеды, и смотреть, достаю ли я до педалей. Наверное, я буду у бабушки Анюты, когда папа будет на службе, не знаю. Всё подробно опишу, когда вернусь. Уже третий день, как хорошая погода. У нас другая горничная Юля, Настя рассчиталась.

5 июля.
30 июля я с папой поехала в Москву смотреть велосипед. Мы уехали из Бутова без четверти девять. В вагоне были места и мы сели. Когда мы приехали в Москву, то мы хотели поехать прямо в магазин «Блик», но трамваев и извозчиков не было, и мы долго шли пешком, но, наконец, извозчик показался, мы сели и поехали. В магазине велосипед был очень хороший и папа его купил, и сказал, что бы к половине шестого он должен быть совершенно готов, и что папа его возьмёт. Потом папа отвёз меня к бабушке Анюте. Папа опоздал на службу. В пять папа приехал за мной, и мы поехали в магазин, взяли велосипед, и поехали на вокзал. Когда мы приехали в Бутово, шёл сильный дождь.
Мы уже порядочно катаемся на велосипеде, Шура меня держит только за седло (и я Шуру тоже).
Сейчас нет у нас ни горничной, ни подняньки – обе ушли.
Сегодня чудный день.

8 июля.
Сейчас идёт дождь. Уже второй день, как плохая погода. Шура уже сам катается на велосипеде со вчерашнего, только он сам не умеет садиться; я тоже катаюсь одна, только Шура всегда бежит за мной, потому, что я боюсь. Сегодня неделя, как мы катаемся на велосипеде.
Прошлое воскресенье была свадьба Серёжи Шепелева (я его не знаю, может быть и видела, но не помню), и папа был на ней.
Позавчера папа приехал вечером в 6 ½ часов, а уехал три минуты одиннадцатого (потому, что начальник дороги и начальник движения уехали). Когда мы пришли на вокзал, то дачный поезд пришёл, но на запасных рельсах; мы удивились, оказалось поезд пришёл на запасных рельсах потому, что он должен был пропустить скорый поезд, и когда он пропустил, то папа сел и поехал.
Мы легли спать в двенадцатом часу.
Сейчас пришла баба с ягодами, и мы купили шесть фунтов малины и два фунта клубники.

13 июля.
Пока я не писала, прошло много перемен.
Во-первых, сломался велосипед. Это было так: 9 июля приехал папа, я и Шура умели уже хорошо кататься, и мы хотели показать папе. Когда Шура сел, он немного поехал, но потом почему-то сразу слез, мы спросили что у него, а он говорит «шина лопнула». Мы посмотрели и правда, шина была, как губка! Папа начал надувать, но она не надувалась. Тогда мы его отвезли домой. На следующее утро папа хотел надуть шину и надул, но она раздулась. Тогда мы обратились к помощнику начальника станции (у него был свой велосипед и он знал, как с ним обращаться). Но он сказал, что камера прорвана и надо его везти в Москву. Сегодня Аннушка как раз ехала в Москву и захватила велосипед. Завтра папа, может быть, привезёт. Я разбила стекло своих часов.

19 июля.
14 июля папа привёз велосипед. Когда Шура ехал со станции, то там шли дачники, а у Шуры не было звонка, и он не позвонил, и он наехал на одну барышню, и попал передним колесом прямо ей между ногами.
15 июля я упала с велосипеда и расцарапала себе ногу, и до сих пор хожу в бинтах.
16 июля Игорь заболел желудком и встал 17-го.
16-го утром мама и Шура ездили в Царицыно за касторкой.
17-го у нас были Носовы.
Сегодня приедет папа. Баба с ягодами уже целую неделю не приходила, и мы без ягод. Сейчас холодно, но есть солнце.

22 июля.
Сегодня Шура заболел, наверное, ангиной, у него сильно болит горло. У него сегодня днём было 38,3. Вчера папа был у нас.

16 декабря – пятница — днём.
Как долго я не писала дневник! Я не люблю, когда так много пропускаю. Я уже плохо помню всё, что происходило за это время. Мои рождения прошли не весело; подарков совсем не было. Кажется, 17-го августа папа получил отпуск на шесть недель. Одну или две недели папа был у нас, потом на четыре дня поехал к бабушке, а потом на Кавказ. Шура выдержал переэкзаменовки, и теперь он в III классе, а я во II классе.
Скоро Рождество и я страшно довольна. Мы все здоровы, только у меня болело горло, но сегодня не болит, и я, наверное, завтра пойду в гимназию. К нам на Рождество приедет тётя Аня и Нюся, я страшно довольна. К нам ходит M-lle.
Сейчас мамы нет дома, мама пошла брать билеты в театр на «Орлёнка»*, я бы очень хотела, что бы мама взяла.
Теперь я постараюсь писать чаще.
Папа мне привёз с Кавказа серебряную ручку и очень красивую записную книжку.
Марина говорит «мама», «няня», «папа», «дядя». Игорь большой, он уже ходит в штанишках.
*«Орлёнок» — пьеса Эдмонда Ростана о жизни сына Наполеона I (1900).

16 декабря – вечером.
Я только что звонила Шепелевой и спрашивала уроки, а она сказала, что уроков нет, и что нас завтра распускают; я очень недовольна, потому. Что я хотела ещё идти в гимназию, а теперь, значит, я только завтра пойду, а потом не буду ходить, мне страшно досадно; если бы и Шуру отпустили, то было бы веселее, а теперь очень скучно.
Мама билеты на «Орлёнка» не взяла.
Вообще, у меня расстроенное настроение; я бы хотела, что бы это настроение скорее прошло.
Ека мне шьёт бархатное платье из маминого платья; будет очень красивое. Я очень жду приезда тёти Ани и Нюси. Они приезжают на три дня 27, 28 и 29.

19 декабря – понедельник — днём .
17-го нас распустили. Учительница географии нам читала, а M-lle Javoi раздавала тетради с глаголами, а потом рассказывала сказку. У меня в тетрадке с глаголами написано «bien»*, я сделала три ошибки. В русском упражнении написано тоже «хорошо».
Вчера я хотела пригласить к себе Шепелеву, Баскакову и Шреттер, но Шепелева не пришла потому, что она пошла к родственникам; Баскаковой я звонила по телефону и не дозвонилась, потому, что её не было дома, а Шреттер пришла. Валя Шреттер пришла 6 ½ часов, мы обедали, Валя не обедала с нами. После обеда мы начали играть в жмурки, потом смотрели Шурин микроскоп, потом пошли в гостиную стрелять; когда мы кончили стрелять, мы пошли пить чай.
Вечером пришла тётя Таня. Валя ушла 9 ½ часов.
Вчера папа взял билеты в театр на 27-е, будет идти «Фауст», мы будем сидеть в ложе, только не мы одни, а ещё будет тётя Аня и Нюся. «Фауст» будет идти вечером; я очень рада. Потом папа взял билеты на 28-е, будет идти «Венецианский купец», но мы не пойдём, а пойдёт только мама, Нюся и тётя Аня. Папа взял ещё билеты на 8-е января для меня, для Шуры, для мамы и для папы; будет идти «Орлёнок».
Покамест я не писала дневник, мы были три раза в театре на «Жизнь за царя», «Ревизор» и «Похождения Чичикова».
*Хорошо (фр.)

25 декабря – воскресенье — вечером.
22-го мама упала и очень неудачно; когда мама падала, то мама как-бы села; и до сих пор маме больно наклоняться.
21-го Шуру распустили из гимназии.
23-го мама и Шура купили ёлку; я не пошла с ними, потому что я 22-го купалась.
Вчера, т. е. 24-го утром, когда папа ушёл, мы украшали ёлку. Ёлка у нас порядочная, она почти доходит до потолка. К 5 часам пришла тётя Лёля, тётя Таня, бабушка Маша и Таля. 6 ½ часов мы обедали; после обеда мы пошли в гостиную, а мама и папа начали зажигать ёлку. Мне папа подарил стереоскоп, мама пресс-бювар*, бабушка Анюта книгу «Галя»**, а тётя Таня альбом для открыток. Бабушка Анюта должна была тоже прийти, но бабушка не пришла. Папа Шуре подарил игру «Реверзи»***, на этой же игре можно играть в шашки, мама Шуре подарила пластинки для граммофона и иголки, бабушка Анюта книгу «Отрок-властелин»**** и тётя Таня альбом для открыток. Игорю папа подарил кубики, мама книгу про «Гошу долгие руки»*****, тётя Лёля и бабушка Анюта книгу «Что с Маничкой было»******, тётя Таня курочку. Марине папа подарил погремушку, мама куклу, бабушка погремушку, а тётя Таня кролика.
M-lle к нам не будет ходить 25, 26, 27-го.
20-го я с мамой ездила к Мюру*******, покупать на ёлку безделушки и подарки. Сегодня я и Шура были у бабушки Анюты.
21-го я была у Житневой; было очень весело
* Пресс-папье с промокательной бумагой для высушивания написанного.
**Повесть Новицкой В. С.
***Игра «Реверси» — настольная игра для двух человек на доске 8 на 8 клеток.
****Повесть Жданова Л. Г. Книга пользовалась большой популярностью, её читали и в царской семье.
***** «Гоша Долгие-руки» — юмористическая книга для самых маленьких. Это нравоучительная книжка с цветными иллюстрациями, рассказывающая о непослушном ребенке, получившем прозвище «Долгие-руки» за то, что постоянно в отсутствие взрослых имел привычку трогать руками разные вещи.
****** Книга Сибилл фон Олферс — немецкой учительницы живописи, монахини, автора и иллюстратора детских книг.
******* «Мюр и Мерилиз» — российский торговый дом (1857-1922). Сейчас — ЦУМ.

28 декабря – среда – днём.
26-го декабря уходила няня со двора.
Вчера должны были приехать Нюся и тётя Аня в час дня, но поезд страшно опоздал, и они приехали только в 8 ½ часа ночи. Они должны были пойти с нами вечером в театр, но т. к. они опоздали, то пришлось ехать с дядей Эрей и с Наташей; тётя Зина тоже пошла, только они сидели где-то наверху (тёте Зине дал тоже кто-то из знакомых билет). «Фауст» мне очень понравился, гораздо больше, чем «Жизнь за царя». Кончилось очень поздно в 12 часов. Во время одного из действий, артист, который играл Фауста, заболел, и надо было ожидать покамест другой пришёл и заменил его. Дядя Эря в театре мне подарил коробку шоколада. Потом дядя Эря подарил мне книгу «Детские рисунки».
Сейчас мамы дома нет; мама поехала с Нюсей и с тётей Аней в театр. Сейчас должна прийти M-lle. Тётя Аня привезла пряники, которые бабушка сама сделала. Сегодня зажгут ёлку, и придёт Наташа, тётя Зина и дядя Эря; будет очень весело.

31 декабря – суббота – вечером.
28-го декабря вечером было очень весело. Пришла Наташа, мы зажигали ёлку. Потом я с Нюсей представляли разные глупости; мы сидели до 10 ½ часов вечера.
29-го утром Нюся и тётя Аня пошли в театр на «Синюю птицу». Утром я пригласила моих подруг на вечер, Шреттер и Житеневу; Шура пригласил своего товарища Саркисова. Пришла Наташа и Нюся совсем с нами не играла. Мы играли, потом обедали. После обеда пришёл мальчик. Мы хотели играть в свисток, но девочки боялись одеть платок; мы играли в соседи, потом пили чай; зажигали ёлку. 9 ½ часов девочки ушли, Наташа тоже ушла. Тётя Аня ушла в театр «На дне». После чая мы с Нюсей и Жоржем (так звали мальчика) начали играть в прятки, а потом в ложку. Было очень весело. Жорж ушёл в 11 ½ часов.
Вчера мы были у Поливановых; мы делали гимнастику в гимнастической зале. Нюся с нами не пошла, потому что у неё была в гостях подруга Табенская. Вечером я, папа и Шура поехали провожать Нюсю и тётю Аню на вокзал. Мы ехали туда на извозчике, а обратно на трамвае. Вчера тётя Аня и Шура поехали в город. Тётя Аня подарила мне книгу «История маленькой девочки»*.
Вчера M-lle не приходила.
Сегодня мы гуляли на Арбате. Мы Новый Год не будем встречать.
*»История маленькой девочки» — автобиографическая повесть Е.А. Сысоевой (1829 — 1893), детской писательницы и журналистки, рассказывающая о детстве рано осиротевшего ребенка.

5 января 1917 г. – четверг – вечером.
Новый Год мы не встречали. Бабушка Анюта пригласила маму и папу к себе, что бы встретить Новый Год, но мама и папа не пошли.
1-го января мы были в гостях у бабушки Анюты. У мамы болела голова, но мама приняла у бабушки пирамидона и голова у мамы прошла. Как раз в это время папа делал визиты и приехал как раз в то время, когда мы были там. Вечером пришли дядя Эря и тётя Зина; они у нас обедали. В 9 часов пришли тётя Таня и бабушка Маша, а дядя Эря и тётя Зина ушли.
Вчера вечером дядя Эря, тётя Зина и Наташа были у нас.
29-го декабря был дядя Костя, мама сказала ему, что у мамы болит позвонок, на который мама упала 22-го декабря, дядя прописал маме горячие ванны. Маме теперь гораздо лучше. Сейчас придёт Зин-Фин; она будет у нас обедать.
Мы, может быть, на Пасху поедем в Нежин; мама и папа почти согласились. Но, как ещё далеко до Пасхи! Мы уже решили: когда дядя Эря, тётя Зина и Наташа будут ехать в Нежин, то и нас захватят. Ах, как я хочу в Нежин! Я так люблю думать об этом времени.
Мы с Шурой решили сыграть маленький кусочек из «Орлёнка», но не знаю, выйдет ли у нас.
Сегодня M-lle не приходила; у ней болит горло. Сегодня вечером будут зажигать ёлку. Сейчас Шура купался. Я купалась вчера.

9 января – понедельник – днём.
Я только что пришла из гимназии. Шуры ещё нет. M-lle не пришла; она уже несколько дней не приходила, наверное, она больна ангиной.
Вчера мы были на «Орлёнке», мне очень понравилось.
Шура сейчас пришёл. Мамы нет дома, мама, наверное, пошла платить в мою гимназию. Я очень жалею, что праздники кончились.
6-го мама и папа поехали делать визит Щебановым.
6-го вечером пришёл дядя Эря прощаться, потому, что он, тётя Зина и Наташа уезжают.
6-го января в 6 ½ часов пришла тётя Таня и сидела у нас до вечера; мы зажигали ёлку.
7-го днём я с мамой пошла на Арбат.
7-го в 7 часов пришла Лидия Николаевна. Вечером мы зажигали ёлку.
Вчера вечером мы зажигали ёлку и потом разобрали её. Игорь всё спрашивает где ёлка.

11 января – среда днём.
Я недавно пришла из гимназии. M-lle не пришла, наверное, она сильно заболела. Мамы сейчас нет дома, мама поехала в Охотный Ряд.
Завтра 12-е и мы не учимся, потому что Татьяна*. Завтра мы, наверное, пойдём к тёте Тане. Шепелева меня тоже пригласила, и, наверное, я пойду.
Сегодня был французский диктант, и я, наверное, написала неважно.
Сейчас был звонок по телефону, и я говорила с Уткиной, как вдруг что-то зашумело и присоединился третий мужской голос. Уткина растерялась, а мужской голос говорит, — Это 4-24-21, сейчас с Вами будет говорить Иван Филиппович Уткин (отец Уткиной, который живёт в Костеревё**. Уткина передала трубку матери. Я хотела послушать что будут говорить отец и мать Уткиной, но, меня разъединили. Очень жалко.
Сегодня в гимназии переменили мои ботинки. Один мой, один чужой.
*12 января по Старому Стилю – Татьянин день.
**Город возник в 1890 году как посёлок при станции Костерёво (Владимирская область); название станция получила по фамилии владельцев Миттеровского стекольного завода братьев Н. и И. Костерёвых. В 1894 году в Костерёве зажиточным крестьянином Фотием Уткиным была организована первая мастерская по ремонту текстильного оборудования. Осенью 1905 года мастерская сгорела, вместо неё внуками Фотия Никифором и Иваном была построена новая фабрика, впоследствии выросшая в крупный катушечно-челночный комбинат.

15 января – воскресенье — вечером.
Сегодня няня ушла со двора.
12-го я, мама и Шура были у тёти Тани, а потом я пошла к Шепелевой. К тёте Тане мы пошли к половине второго, к завтраку; там был очень вкусный завтрак: были закуски, потом пирог, потом курица и чай с конфектами. Папа сейчас меня зовёт играть в шашки, дневник допишу потом.

16 января – понедельник — вечером.
Вчера я не успела дописать дневник, т. к. папа позвал меня играть в шашки; сейчас допишу.
У тёти Тани было очень весело, пришла Нонна и тётя Юля и мы играли в прятки. В 4 часа я пошла к Шепелевой, мама меня проводила. У Шепелевой собственный особняк. Я была у Шепелевой до 8 вечера, я у них обедала. Было весело. Когда я пришла от Шепелевой, то Шура меня встретил и сказал, что получил письмо от Нюси, и что она пишет, что у тёти Лены родилась дочка. Назовут её, наверное, Елена.
13-го m-lle пришла. Игорю эти дни нездоровилось, и один день он даже лежал в постели, но это было от желудка и он теперь совсем здоров. Мариночке что-то нездоровится, наверное, у ней идут зубы.
У нас в гимназии была лотерея, и я выиграла очень красивое блюдечко.
Мать Шепелевой хотела сделать маме визит, и, наверное, придёт в среду.
Сегодня меня вызывали по арифметике и, кажется, ничего себе ответила.
Житенева меня пригласила на 22-е, потому что её рождение.
Сегодня я получила письмо от солдата и Шура тоже. Мама, ещё до праздника, послала посылки и написала адрес на моё и Шурино имя.
14 января сгорел театр Незлобина*: главным образом горели сцена и декорации.
У меня сейчас насморк. Я уже все уроки кончила.
Сегодня выдавали французские тетрадки и у меня в «exercisse» написано «TRES BIEN»**, а в диктанте по французскому 2 ошибки.
* Театр Незлобина — частный театр, созданный в 1909 году в Москве антрепренёром, режиссёром и актёром К. Н. Незлобиным. Располагался в здании «Шелапутинского театра».
**Очень хорошо (фр.)

20 января – пятница — днём.
Сегодня я и Шура не пошли в гимназию, потому что у меня и у Шуры болит горло.
18-го папа привёз пуд сахара, масло и муки. Теперь сахар дают по карточкам по 3 фунта на человека. А папа где-то купил без карточек, поэтому и купил пуд.
Эти дни стояли сильные морозы. Было – 24. Сегодня потеплело, утром было – 13 ½.
Вчера в гимназии выдавали русский диктант и у меня 2 ошибки; жалко только, что у нас отметок не ставят, а то бы я, наверное, получила 4.
Мать Шепелевой к маме не пришла, потому что её сын заболел. Сейчас должна прийти m-lle.
Я совсем забыла написать очень неприятное для меня событие. 25-го ноября я дала Уткиной книгу «Чёрная птица и орёл снеговых вершин». Прошло две недели, а она мне давала книгу. Дала только 14 декабря. Оказалось, что она её залила чернилами. Мне очень жалко.

25 января – среда — днём.
21-го я и Шура не ходили в гимназию.
22-го воскресенье прошло для нас очень плохо; утром ещё было ничего себе, а к завтраку мама начала жаловаться на голову, после завтрака заболела голова у папы, у Шуры и у меня. Мама думала, что мы угорели. В два часа Игорь проснулся, и мама увидала, что он горячий, мама смерила градусник, и оказалось, что у него 39,2. Игорь остался в постели. К вечеру у мамы сильно заболела голова, и мама даже к обеду не приходила. К обеду пришёл один инженер Клепиков. Правда, ведь, воскресенье плохое было!
В понедельник Игорю не было лучше; позвали дядю Костю. Дядя осмотрел Игоря, и сказал, что у него желудок и простуда. Игорю уже раньше давали касторку, но у него не подействовало. После Игоря дядя осмотрел Марину, у Марины ничего не оказалось, потом дядя осмотрел Шуру, и сказал, что у Шуры кашель и приписал ему какую-то микстуру, потом дядя осмотрел моё горло, и сказал, что оно очень красное, и что мне надо сидеть четыре дня дома.
В понедельник папа Игорю подарил книгу «Замарашка»*. Мне очень нравится издание.
Я забыла сказать, что дядя ещё сказал, что у нас в квартире инфленция.
Во вторник утром Шура проснулся, и сказал, что у него слабость. Ему смерили градусник, и у него было 38,2. Вечером Шуре не мерили градусник, но было видно, что у него сильный жар.
Утром мама поехала в контору за поднянькой (она ещё в воскресенье ушла, она нашла себе место горничной).
Вчера m-lle принесла французскую книгу и начала нам её читать. Сегодня Игорю гораздо лучше, у него 37,2. Шуре же не лучше, у него было 39,4. Сейчас мама Шуре читает.
Новая поднянька пришла.
У меня сейчас нарывает палец, но нарыв сегодня утром лопнул.
* «Золушка» Шарля Перро.

29 января – воскресенье — 4 ½ часа вечера.
Больные наши чувствуют себя гораздо лучше, но всё-таки они ещё лежат в постели. Игорю сейчас мерили градусник, и у него было 37,1. Шура сейчас держит градусник. Игорь уже целую неделю, как лежит.
Всю эту неделю я не ходила в гимназию, вчера я хотела пойти, а у меня было 37. Вчера M-lle не приходила, и поэтому пришла сегодня.
26-го вечером мама была у меня в гимназии на родительском совете.
Утром у Шуры было 32,1, а сейчас 38,5, не знаю почему это так долго у него тянется.
27-го к обеду пришла тётя Зина.
Я сейчас напишу очень интересную и приятную для меня и для Шуры новость: вчера вечером позвонил папе один господин, папа с ним долго говорил; оказывается, что папа ещё раньше подыскивал имение, что бы купить; этот господин и сказал, что он продаёт дачу в Крыму: я хорошо и не знаю, где эта дача находится, а всё-таки очень хотела, что бы папа купил. Мы с Шурой целый день почти только об этом и говорили. Как там будет хорошо! У нас в саду будут розы; каждый день будем ходить купаться в море. Если бы только папа согласился! Но, папа, кажется, не хочет, папа говорит, что там неудобное место. Сейчас у папуси болит зуб.

2 февраля – четверг — днём.
Больные наши встали 31-го января. Шура хотел встать 31-го утром, но у него утром было 37, и поэтому он встал днём, Игорь тоже встал днём.
Сегодня праздник – Сретенье Господне и я не пошла в гимназию.
Во вторник учительница русского языка спрашивала басню «Волк и ягнёнок», она вызвала так: Воронцова была за автора, Шреттер за волка, а я за ягнёнка. Ягнёнку надо было говорить кротко, а я говорила громко. Когда мы кончили, то Анна Александровна (так зовут учительницу) сказала: «Аллендорф сказала хорошо, только для ягнёнка у ней чересчур громкий голос»; я с этим согласна, но почему она меня вызвала для ягнёнка? Гораздо лучше было бы, если бы я была волком. Она меня, наверное, вызвала потому, что я блондинка, а ягнёнки бывают всегда беленькими.
К среде француженка нам задала написать французское сочинение что-нибудь про весну. Я написала, «Что я хочу делать на Пасху»; написала «я, конечно же, хочу поехать к бабушке в Нежин: эти тетрадки с сочинением нам ещё не отдавали.
Теперь у меня близкие подруги Уткина, Шепелева и Шреттер; с классом я тоже дружна, но эти подруги самые близкие.
В среду за уроком чистописания я с Шепелевой попросились выйти в уборную помыть руки. В уборной мы долго сидели, разговаривали и даже играли в салки. Всю эту неделю я с Шепелевой дежурные. Madame наша больна, поэтому её заменяет, какая то очень хорошая знакомая madame; эта знакомая очень сердитая.
Вчера вечером были у бабушки Анюты в гостях.

6 февраля – понедельник — вечером.
В субботу мама взяла билеты в театр Корш на «Недоросль» — это будет идти в среду; мы будем сидеть в первом ряду партера. Хотя «Недоросль» и идёт в среду, но мама взяла билеты, потому что как раз в среду нас распускают на Масленицу, и т. к., наверное, распустят в 12 часов, то я совсем не пойду в гимназию.
У нас в гимназии восьмой класс будет представлять, и восьмиклассницы пригласили нас на генеральную репетицию; генеральная репетиция будет идти завтра вечером, и я, наверное, пойду. У нас в большом зале уже поставили сцену и видно декорацию; вещь эта называется «Papillon»*.
Папа купил пуд муки, я очень рада, а то, мы думали, что на масленицу мы останемся без блинов, т. к. в Москве муки нет, а папа достаёт у себя на вокзале, т. к. там есть магазин-вагон и в этом магазине всегда всё есть. На Масленицу к нам, может быть, приедет Зин-Фин погостить.
Шура ещё в гимназию не ходит, но завтра пойдёт.
Сегодня меня вызывали по арифметике и по закону Божьему. Француженка нам уже отдала тетрадки, где я писала «Ce que je voudre fair a Paque»**. У меня написано «TRES BIEN».
Вчера мама была у Розоновых с визитом. Вечером пришла тётя Таня. Кажется, в субботу пришло письмо от тёти Лены и она пишет, что была бы очень рада, когда мы бы приехали к ним на Пасху; мама и папа уже соглашаются. Как я рада!!!
У нас в гимназии ходят слух, что как будто бы нас распустят на лето 24 марта. Мои именины как раз приходятся во вторник, и это очень неудобно, потому что вряд ли кто-нибудь из подруг придёт в будний день.
*Возможно балет «Le papillon» (Бабочка) Оффенбаха
**«Что я хочу делать на Пасху» (фр.)

13 февраля – понедельник — днём.
Целая неделя прошла, как я не писала мой дневник, я не писала, потому, что была больна желудком. Во вторник, т. е. 7-го вечером я была на генеральной репетиции в нашей гимназии. Мне пьеса «Papillon» очень понравилась; огда спектакль кончился, то несколько учениц продекламировали стихи, потом все мы и даже детский сад начали танцевать. Детский сад, конечно, не умел танцевать, но всё-таки что-то там выделывал ногами. Настоящий спектакль шёл в среду и маленьких не приглашали, приглашали только старших; вечером же был настоящий бал, не то, что во вторник.
В среду я, Шура и мама пошли в театр на «Недоросль»; мы чуть-чуть не опоздали; когда мы вышли из дома, то трамваев совсем не было, мы дошли пешком до Никитской площади, там мы сели на трамвай; когда мы входили в залу театра, то занавес как раз открывалась. Если бы мы пришли немного попозже, то мы бы чуть-чуть пропустили.
В четверг мы ели блины: папа съел 20 блинов, мама 10, Шура восемь, а я шесть блинов.
Я забыла сказать, что во вторник я ела в гимназии холодный завтрак.
В пятницу утром мне нездоровилось, мама мне смерила градусник и у меня было 38,3; днём у меня было 39. Мамуся была очень расстроена, и на меня сердилась. Мама мне дала «венского питья»*. В субботу утром у меня было 37,2, днём и вечером у меня жару не было, а вчера утром я уже и встала. Сегодня утром у меня было 37 ровно, я хочу, что бы завтра утром у меня жара совсем не было, а то мама сказала, что если у меня будет 37, то я в гимназию не пойду, а я очень хочу идти в гимназию. Мне очень жаль, что я была на Масленицу больна, т. к. мы могли бы поехать куда-нибудь, и потом жаль ещё то, что я ела только один раз блины. M-lle к нам только не приходила в субботу и в воскресенье. В пятницу днём у нас была бабушка Маша, а вечером дядя Ваня. Тётя Таня уехала в Петроград.
Вчера няня уходила со двора.
Я с нетерпением жду мои именины! Мама мне подарит платье матроску, я уже давно хотела. Папа мне, может быть, подарит шкап для книг, но не знаю, может быть и нет, потому, что шкапы теперь очень дорогие и плохая работа.
Я, кажется, не писала, что мама купила для Марины кроватку.
Сегодня начало Великого Поста.
*Венское питье — слабительное, состоящее из настоя на воде александрийского листа, сегнетовой соли и манны.

17 февраля – пятница — днём.
Я сегодня не пошла в гимназию, т. к. у меня болит желёзка, но сейчас она почти не болит, и я, наверное, завтра пойду.
Вчера в гимназии случилось неприятное для меня происшествие, это было так: вчера Уткина не пришла и поэтому я села к Шепелевой. За немецким уроком я с Шепелёвой начала тихо разговаривать, немка нас увидала и сказала, — Шепелева и Аллендорф, как вы смеете разговаривать, я вас за это запишу, и, правда, записала… Наконец урок кончился, и все мы побежали на перемену. Когда перемена кончилась и мы пошли в класс, то, вдруг, мадам на меня и Шепелеву напала и говорит: «Вы не умеете себя держать в классе, и я на вас очень сердита». В классе же она нас рассадила, меня посадила на отдельную парту около кафедры, и Шепелеву тоже.
Потом она написал в мой дневник, что было записано про меня в журнале, и сказала, что бы я дала маме и что бы мама подписалась. Мама на меня не сердилась, только сказала, что если это будет часто повторяться, то мама меня отдаст в институт…
Вчера у мамы болела голова. В среду я и мама поехали в город покупать матроску на мои именины. Мы купили очень хорошую, синюю с красным бантом; я её начну носить только с 28-го.
В среду вечером были у нас бабушка Маша, и я примеряла мою матроску. Скорее бы пришёл день моих именин!!!
Я на завтра все уроки выучила, т. к. заданы они были ещё вчера, и я их запомнила.
В воскресенье, может быть, придёт m-me Шепелева к маме с визитом. Она уже давно собиралась, но всё никак не могла собраться.

22 февраля – среда – днём.
Я сегодня не была в гимназии, т. к. вчера купалась. В субботу в гимназии M-me нас наказала, потому что я и ещё восемь учениц бегали вниз спрашивать, пришла ли учительница географии. M-me дала выучить рассказывать один французский рассказ, и сказала, что бы мы ей рассказали этот рассказ, когда кончатся все уроки. Я недолго сидела после уроков, т. к. меня спросила M-me вторую. Субботу вечером Шура купался.
В воскресенье m-me Шепелёва не пришла, т. к. приехал её муж с войны. В воскресенье M-lle к нам приходила, т. к. она в понедельник не могла прийти, а не могла она прийти потому. Что она ездила на кладбище.
Вчера вечером был у нас дядя Костя и прививал оспу Мариночке и Шуре; Мариночка очень плакала.
Вчера у мамы случилась большая неприятность: украли серебряную ложечку, которой ела Мариночка: мама не знала, кто украл, но всё-таки думает, что это поднянька, и поэтому мама её вчера же и рассчитала. Мама была очень расстроена и у мамы заболела голова, сегодня у мамы тоже болит, и мамусенька лежит. Папа сейчас звонил по телефону и сказал, что у папы тоже очень болит голова.
У нас в гимназии объявили, что на третьей неделе поста в воскресенье вечером будет большая лотерея и спектакль. На этом спектакле будут играть не ученицы, а настоящие артисты, которых пригласит наша начальница. Я пожертвовала пять безделушек на нашу лотерею. В прошлое воскресенье, т. е. 19-го утром я пошла в гимназию, крутить для лотерей билеты.
В воскресенье вечером пришла тётя Нина; когда мы обедали, то с Игорем случился скандал: он пошёл в гостиную и там сделал по большому, мама на него не сердилась, т. к. накануне мама давала ему слабительное, и поэтому он не виноват.
На Пасху мы, наверное, в Нежин не поедем, т. к. тётя Аня заболела; у ней очень болят ноги; и, наверное, бабушка и тётя Аня скоро приедут к нам, потому что доктора говорят, что надо тёте ехать в Москву лечиться.

1 марта – среда – 12 ч. дня.
Целая неделя прошла с тех пор, как я писала дневник; в этой неделе было много интересных вещей; во-первых, были мои именины. Именины мои прошли очень весело; я их сейчас опишу по порядку.
Я встала в 7 ½ часов, Шура тоже; Шура меня поздравил, мы оделись и пошли к маме и к папе в спальню, там меня ожидали: от мамы конфекты, от папы такая вещь вроде альбома, и когда её открываешь, то на одной стороне пресс-бювар, а на другой отделение, что бы класть марки, почтовую бумагу и письма, которые я получаю; от Шуры я получила резинку и карандаш; моими подарками очень довольна.
Напившись чаю, я пошла в гимназию. В гимназии я пригласила Уткину, Шреттер и Назарову, они все согласились.
Когда я пришла домой завтракать, то пришла тётя Лёля и подарила мне книгу «Игорь и Милица»* и Мариночке подарила кота в сапогах, я забыла написать, что мама и папа подарили Мариночек книгу, в которой нарисованы все домашние птицы.
Когда я позавтракала и пошла в гимназию, то оказывается, что всю гимназию уже распустили, т. к. в Москве беспорядки, по улицам ходят толпы народа, что-то кричат и поют: на Воздвиженской площади юнкера даже стреляли холостыми снарядами в народ, народ недоволен на нашего государя и, наверное, наш царь отречётся от престола, и, тогда, у нас будет республика, как во Франции.
Услыхав, что нас распустили я побежала наверх складывать книги. Шреттер сказала, что она не придёт, потому, что они живут очень далеко. Уткина сказала, что она не знает, и что бы я ей позвонила. Когда я пришла, то я позвонила Уткиной, она мне сказала, что придёт в 3 часа, а пришла в 4 ½. Потом я позвонила Шепелевой, и она сказала, что придёт, только не останется обедать.
Сейчас я, Шура и мама пойдём к бабушке Анюте, допишу дневник потом.
**Повесть Л. А. Чарской

1 марта 4 ½ часа.
Мы недавно пришли от бабушки: повсюду и везде слышны разговоры о беспорядках. Когда мы шли по улице, то увидали, как один мальчишка остановил извозчика, снял номер и тулуп с извозчика, и сказал, что бы он больше не ездил; вообще, повсюду беспорядки.
Ну, окончу описывать мои именины.
В 4 часа пришла бабушка Маша и подарила мне два яблока, а Мариночке подарила туфельки, которые бабушка сама связала. В 4 ½ часов пришла Шепелева, а потом Уткина и Назарова; мы играли. В 6 часов Шепелева ушла, за ней пришла француженка и её папа. Уткина и Назарова хотели тоже уйти, но мама попросила их остаться. После обеда они ушли. К обеду пришёл дядя Ваня и был у нас до 10 часов вечера; дядя мне ничего не подарил, а Мариночке подарил качели и плюшевого зверька.
Сегодня я не была в гимназии, потому, что у нас не учатся; Шура был. Сегодня тётя Таня приехала из Петрограда; тётя сказала, что в Петрограде беспорядки ещё хуже, чем в Москве.
В воскресенье я была у Шепелевой в гостях.
В пятницу вечером мама и папа были в театре на «Милых призраках».
Бабушка и тётя Аня, наверное, в Москву не приедут из-за беспорядков.
Шура делает теперь коллекцию марок.
M-lle к нам не ходит: у ней бронхит.
Как я много сегодня написала!!!!!

7 марта – вторник 5 ½ часов вечера.
У нас уже больше нет царя… У нас республика, как и во Франции. Царь отрёкся 2 марта 1917 года, он отрёкся за себя и за своего сына Алексея. Может быть, будет у нас царствовать Михаил Александрович, т. е. он будет царствовать, как в Англии царствует король, это называется конституция.
Все эти дни были очень оживленные; из окон гостиной было очень хорошо видно, как проходили целые полки солдат с развёрнутыми знамёнами и с красными флагами; и автомобили, в которых сидели солдаты; солдаты держали в руках сабли и махали ими, а народ кричал им «Ура».
На Каменном мосту убили двух солдат и четырёх ранили. Говорят, что из окон Покровских казарм стреляли.
2-го марта днём позвонил, вдруг, папа, и сказал, что папу и начальника движения Чурилова арестовали, и, что их поведут в городскую Думу спросить, хорошо ли они будут служить новому правительству и т. д. Услышав это, мама начала беспокоиться.
Папа пришёл в 5 ½ часов; папа был в штатском пальто, которое дал ему конторщик, потому, что папа не хотел идти в форме по улицам. Когда папа пришёл, то казался совсем спокойным, но мама потом сказала, что, когда папа рассказывал это маме, то папа дрожал от волнения. Бедный папусенька!
2-го вечером папа и мама пошли в театр.
3-го мама, Шура и я были в городе, покупали провизию; мы шли до Театральной площади пешком, потому, что трамваи всю неделю не ходили; сегодня только второй день, как они ходят.
4-го я купалась и Шура тоже. M-lle к нам больше, чем неделю не ходила, потому что у ней раньше был бронхит, а потом перестали ходить трамваи, а т. к. она живёт далеко, то она и не приходила.
По случаю революции Шуру распустили 2-го марта до 6-го. У нас же, не учились только 2-го.
Бабушка и тётя Аня из-за революции не приедут.
У нас в гимназии после Пасхи мы будем представлять по-французски. Я сейчас иду обедать, допишу потом.
8 часов вечера – Сейчас мама и папа поедут в гости к бабушке Анюте. Я все уроки кончила.

14 марта – вторник — днём.
У меня совсем нет времени писать дневник. У нас в Москве теперь всё спокойно. Николай II арестован.
На прошлой неделе у меня болел зуб, и потому мы пошли к доктору, мы всегда раньше ходили к Левину, но мама им не довольна и потому мама хотела пойти к другому; маме посоветовали пойти к доктору Ильинскому, он живёт напротив нашего дома, но он, оказывается, уехал на Кавказ, тогда мы пошли к его помощнице Анне Захаровне, там были и другие, но нас записали почему-то к ней. Мы ждали приёма целый час, но, наконец, мама спросила у одной дамы, всегда ли здесь так долго ждут и хорошо ли ставит пломбы Анна Захаровна. Дама ответила, что здесь всегда долго ждут, и что Анна Захаровна ставит пломбы не важно. Тогда мама больше не ждала и мы ушли. Мама решила пойти к Левину и мы пошли в пятницу, сегодня мы опять идём к нему.
Сегодня я не была в гимназии, т. к. у меня насморк.
Вчера у нас в гимназии была лотерея (обещали спектакль, но он не был); лотерея была на большой перемене, а т. к. я хожу в большую перемену завтракать, то, что бы не прозевать лотерею, я попросила у мамы холодный завтрак. Мама согласилась. На большой перемене я положила свой завтрак на скамейку, а сама пошла с Шепелёвой покупать билеты, Шепелёва дала мне 75 копеек, и я купила три билета, и на эти билеты я выиграла одну корзиночку с яйцами. Шепелёва тоже купила и у нас больше денег не было. Тогда Шепелёва мне говорит: «Ты близко живёшь, сбегай за деньгами». Я согласилась, только сказала: «Ты посторожи мой завтрак». «Хорошо», — говорит Шепелёва. Когда я пришла, то Шепелёва меня встречает, и взволнованно говорит: «Знаешь, Кира, твой завтрак пропал».

14 марта – 4 часа.
Я только что пришла от Левина. Ну, сейчас начну доканчивать приключение с моим завтраком. Услышав, что мой завтрак пропал, я побежала в залу, но там завтрака моего не нашла. Тогда я сказала m-me и она сказала, что бы я пошла завтракать с «живущими». Когда я позавтракала, то пошла в залу и там опять покупала билеты, я выиграла ещё чёрненький мячик. Уткина как раз выиграла ту вазу, которую я пожертвовала, тогда я ей сказала: «Дай мне эту вазу, и я тебе дам корзинку и мячик». Она не соглашалась, а потом согласилась. Когда папа и мама увидели вазочку, то они очень удивились.

24 марта – днём – пятница.
Сегодня нас распустили на Пасху, я очень рада.
21-го папа уехал в Могилёв и хотел приехать 23-го, но не приехал. Мы ожидаем папу сегодня, но вот уже 1 ½ часов, а папы всё нет. Папа очень неудачно поехал, потому что мамины именины были, а папы не было дома.
Вчера были мамины именины, но мама никого, без папы, не хотела приглашать на обед и потому все приходили днём.
Я почти забыла написать, как мы провели день Шуриного рождения, это день совпался, как раз, с воскресеньем. Шуре подарил папа альбом для марок (Шура делает коллекцию и у него уже 273 марки) и кофекты; мама – кошелёк, в котором было 2 рубля 4 копейки и конфекты, я – заклейки.
Утром я гуляла с Игорем.
В 4 часа пришёл Миня, потом Таня Шепелева, и, наконец, Саркисов и Шаховской; мы играли в прятки и во многие другие игры, было очень, очень, очень весело. После обеда мы опять играли; Шепелева ушла 8 часов, Миня 9 ½ часов, и Саркисов и Шаховской ушли в 10 часов. Я забыла сказать, что Таня Шепелева пришла со своей мамой и потому m-me Шепелева познакомилась с мамусей.
Ещё 11 марта мама сказала, что в понедельник, т. е. 13-го нас ожидает сюрприз, но пришёл понедельник, а мама говорит, что сюрприз откладывается до четверга, в четверг сказала. что до пятницы. В пятницу за обедом мама и папа сказали, что бы мы вышли из столовой. Когда мы пришли, то на столе лежала фотографическая карточка, на которой была снята мама.
Сейчас придёт M-lle и мы пойдём с ней к бабушке Анюте и понесём бабушке белый хлеб, потому, что бабушка любит его, а у них его не достают, у нас же – достают и даже остаётся лишний.

31 марта – днём – пятница.
На этой неделе мы говели, мама не говела, потому что маме было некогда. Мы начали говеть со вторника, во вторник утром мы были в церкви и вечером тоже. В среду утром мы были опять в церкви, а в среду вечером мы исповедовались, вчера утром мы причащались. Вчера был Великий четверг, и потому вечером мы были в церкви. В церкви было много народа; папа купил свечки, и мы зажгли их. Когда служба кончилась, то мы пошли с зажженными свечками домой: у меня свечка два раза потухла, но это ничего, потому, что я зажгла не спичками, а свечкой, которую несла женщина из церкви.
У меня сейчас праздничное настроение. Сегодня утром к нам приехал дядя Эря, вечером дядя уезжает в Нежин, только он едет один, тётя Зина и Наташа с ним не поедут, потому что теперь очень трудно ездить; дядя и сам бы не поехал, да бабушка его просила для того, что бы он привёз тётю Аню в Москву лечиться.
Сегодня утром мы были с папой на Арбате.

8 апреля – суббота – днём.
Вот уже и Пасха прошла! Послезавтра уже начинается учение! Мне очень жалко, что Пасха прошла; мы её провели не особенно весело. 1 апреля нам M-lle не пришла, потому. Что ей нездоровилось. В 5 часов мы начали красить яйца*; в то время, покамест мы красили яйца, Игорь подошёл к окну спальни, и опрокинул лампадное масло, масло потекло на пол и на портьеры. Игорь испугался, побежал в детскую и сказал: «Няня дай сколель тляпку, я вытлу!». Когда мама узнала, что он сделал, мама на него рассердилась.
После обеда мы обмазывали яйца прованским маслом; потом мы украшали бумагой телятину и каплуна, делали салфетки для куличей.
Я сейчас напишу всё, что было у нас на столе: у нас была телятина, каплун, яйца, четыре кулича, одна пасха, два торта, конфекты, сиг, две бутылки вина и одна виноградного сока, фрукты и, кажется, больше ничего.
1-го апреля папа сказал, что мы можем пойти в 12 ночи с папой посмотреть на Крестный ход. Мы очень обрадовались; в 10 часов мы пили чай, потом пошли в кабинет, что бы заснуть, но, конечно, не заснули; покамест мы лежали, мы вспомнили, что 1 апреля, мы побежали в столовую и обманули папу и маму, сказав, сказав, что у них дырки. Когда мы вернулись с Крестного хода, то мама уже разукрасила стол и поставила на него наши подарки. Я получила от папы шоколад, три рубля и зеркало, а от мамы шоколадное яичко, конверты, почтовую бумагу, марки и открытки.
Мы поцеловали папу и маму, немного поели и пошли спать.
Я забыла написать, что в пятницу вечером мы делали пасху.
2 апреля к завтраку пришли: тётя Таня, бабушка Маша, тётя Лёля и дядя Коля. Днём мы с папой пошли в Кремль. Хотели пойти на колокольню Ивана Великого, но там было очень много народа. Вечером мама и папа пошли к бабушке Анюте.
3 апреля к двум часам пришли бабушка Анюта и тётя Нина. В 3 часа я пошла в гости к Житеневой; там было весело. В пять часов папа уехал в Смоленск. Вечером мама была у бабушки Маши.
4-го апреля днём мы выкатили велосипед во двор, и Шура катался; я тоже каталась, только мало, потому, что я не люблю кататься, когда уличные мальчишки смотрят.
5 апреля утром приехал папа из Смоленска. Утром Шура катался на велосипеде, а я совсем не каталась. Днём пришла M-lle она принесла Шуре и мне марки (я теперь тоже делаю коллекцию марок). Мы M-lle подарили чашку и яйцо.
*Кира пишет — «яйцы»

9 апреля – воскресенье – днём.
Я вчера не успела дописать, допишу сегодня.
6 апреля мы не катались на велосипеде. 6-го, кажется, ничего особенного не было.
7 апреля утром ждали дядю Эрю из Нежина, но дядя приехал в 5 часов вечера; дядя приехал без тёти Ани, потому, что теперь трудно ездить, а у тёти болят ноги. Дядя нам дал по шоколадному яйцу, которые прислала бабушка, Игорю бабушка тоже прислала каменные крашеные яички, т. е. писанки. Дядя остался у нас ночевать. В пять часов мы пошли кататься на велосипеде; во дворе никого не было, и потому было очень хорошо кататься.
8 апреля утром дядя Эря ушёл к Поливановым. В три часа мама пошла к m-me Шепелёвой с визитом, мама и меня захватила; мама там сидела полчаса, в это время я бегала с Таней по двору. Мы обедали в пять часов, потому, что дядя должен был ехать на вокзал. До обеда мы катались на велосипеде, было очень хорошо. Дядя уехал в 7 часов. В 8 часов папа уехал на заседание.
Сегодня утром я и Шура гуляли с Игорем; Мариночка с няней не пошли, потому, что у ней красненькое горлышко. Утром мы покупали с мамой торт для гостей, т. е. для Льва Львовича Поливанова с супругой, которые должны сейчас прийти. Сегодня мы, наверное, тоже будем кататься на велосипеде. Вот, как мы провели Пасху!!!
Мы, может быть, летом никуда не поедем, т. к. теперь очень трудно ездить. Вчера за обедом мама сказала, что хорошо было бы, если бы мы поехали летом в Нежин. Как было бы там весело!

25 апреля – вторник – днём.
Я теперь очень редко пишу дневник, потому что теперь, положительно, нет времени.
16 апреля к нам приехала гостить Зин-Фин, она пробыла у нас до пятницы, т. е. до 21-го. 21-го утром Зин-Фин уехала.
18 апреля был праздник революции, и мы с Зин-Фин были на Красной Площади.
Сейчас придёт M-lle, и я опять не успею дописать!!!
Все эти дни, когда была З-Ф, было весело. Я спала у мамы в спальне на диване, а Зин-Фин в моей комнате.
Вчера Шура получил по русскому диктанту 4, это большое событие, потому, что Шура по диктанту всегда получал 2 или 1; Шура был очень рад, потому что мама и папа сказали, что, когда у Шуры будет по диктанту переэкзаменовка, то Шура останется в классе; а теперь, может быть, у него и не будет.
Сейчас очень плохая погода. Меня и Шуру распускают на лето 29-го апреля.

2 мая – вторник – утром.
Нас уже распустили на лето. Шура перешёл в 4-й класс без переэкзаменовок и без проверок. Шура очень рад. Мне ещё балльник не выдавали, выдадут, наверное, 6-го мая.
Мамы сейчас дома нет, мама в конторе, ищет кухарку, т. к. Аннушка уезжает в деревню. У нас сейчас и горничной нет, но мама уже наняла одну: она придёт сегодня вечером.
Эти дни стоит хорошая погода. Вчера M-lle, Шура и я были на Девичьем поле, оттуда мы пошли в Ново-Девичий монастырь и мы были на бабушкиной могиле. Сегодня мы гуляли с Игорем.
Теперь только и говорят о политике. Взрослые боятся, что у нас в России будет «онархия». Мама говорит, что очень хочет, что бы мы поехали летом в Нежин. Бабушка тоже писала в письмах, что если всё будет спокойно, то что бы мы поехали к ним гостить. Как бы я хотела поехать летом в Нежин!
28-го у нас была «екскурсия». На эту «екскурсию» пошли 2-й и 3-й класс. Было очень, очень весело. Мы были около Воробьёвых гор. Я шла в паре с Шепелевой. Мы взяли с собой завтрак и завтракали на свежем воздухе.

11 мая – четверг – днём.
В эти дни случилось большое, большое событие: тётя Таня выходит замуж! Она выходит замуж за Андрея Ивановича Клейна! Вчера днём бабушка Анюта пригласила на вечер папу и маму, и сказала, что у них будут тётя Таня и бабушка Маша, но мама сказала, что не может, т. к. у мамы было много дела по хозяйству. Потом звонит тётя Таня и говорит: «Лидочка, ты вечером придёшь к Лыкошиным?». «Нет» говорит мама. «Очень жаль» сказала тётя Таня. «Я бы очень хотела, что бы ты там была, так как я хочу, что бы ты познакомилась с твоим будущим родственником». «Как?» воскликнула мама. «Неужели ты выходишь замуж?». «Да» сказала тётя «за Клейна». «Ну, в таком случае, я, конечно пойду к Лыкошиным, что бы увидеть тебя и твоего жениха, я отложу все свои дела» сказала радостно мама. Я ещё не знаю, когда будет ихняя свадьба.
9-го Мариночке не здоровилось, днём у ней было 38,8, мама позвала дядю Костю, но дядя сказал, что сильно запоздает из-за плохой погоды, и приедет поздно вечером, тогда мама сказала, что бы дядя приехал 10-го. 10-го, т. е. вчера, дядя приехал и осмотрев Марину, сказал, что у ней маленький бронхит. Вчера у Мариночки жара не было, но сегодня у ней было 38,3, мама боится, что у Мариночки воспаление лёгких.
9-го был страшный ураган, целый день шёл снег, и было очень холодно. Сегодня же очень тепло: в тени было 16 тепла.
7-го мы были в зоологическом саду. 7-го к нам пришли бабушка Маша и тётя Таня (мы ещё не знали, что тётя невеста).
M-lle к нам не ходит, т. к. она уехала на дачу с одной семьёй. У нас теперь новая кухарка Паша.
Всё это время у нас не было горничной. 2 мая должна была прийти горничная Паша, но она на другой же день ушла, потому, что откуда-то приехал её жених; сегодня мама наняла горничную, которая должна прийти завтра. Сегодня вечером мама и папа, наверное, пойдут к Поливановым.

14 мая – 5 ½ вечера – воскресенье.
Какая сегодня хорошая погода! На солнце 23 ½ тепла. Мама, Шура, я и Игорь только что возвратились с гуляния, мы ходили встречать папу на бульвар; сегодня трамваи не ходят, поэтому папа шёл пешком с Александровского вокзала; мы папу встретили, немного посидели и пошли домой.
Вчера была у нас тётя Таня с Клейном. Мне Клейн понравился, только у него чересчур пришибленный вид; он очень высокий, он даже выше тёти Тани.
Ихняя свадьба будет осенью, и мы будем на свадьбе.
Ночью на 13 мая нам нездоровилось, другими словами сказать: «мы поехали в Ригу»*. Мама думает, что мы съели плохие конфекты. 13-го утром у нас был жар 37,4, мама дала нам слабительное, и сегодня у нас уже ничего нет.
10-го мы были в городе, и мама мне купила на лето плащ. Мама хотела и для Шуры купить плащ и штаны, но там для Шуры не было.
12-го мы тоже были в городе, но ничего не купили. Мы с Шурой решили писать журнал в пользу раненых, я уже сочинила один рассказ «Часовой», и начала писать другой «Свадьба». Мама говорит, что не стоит писать, т. к. у нас выйдет чепуха. Сегодня вечером мама и папа, наверное, пойдут к бабушке Маше.
*Ехать в Ригу – тошниться.

20 мая – суббота – днём.
Летом мы поедем в Нежин!!! Как я рада, как я рада! Как я рада!!!
В среду получилось от бабушки письмо, и бабушка пишет, что бы мы обязательно приезжали в Нежин; папа и мама согласились на это. Мы, наверное, поедем через недельки две; проводят нас до Нежина или папа, или мама. Может быть, мы поедем и позже, чем через две недели, т. к. папа говорит, что возьмёт билеты только тогда, когда у нас всё уладится с этой противной прислугой (горничная уходит сегодня, а кухарка тоже собирается уходить). Мама говорит, что мама очень хочет, что бы мы скорей уехали, потому что в Москве очень пыльно, потом мама сказала, что, когда мы уедем, то мама не будет держать горничную, и, что мама и папа за обедом не будут есть сладкого.
15-го мая мама, Шура, Игорь и я были в гостях у бабушки Анюты.
16-го я и Шура купались; 16-го приходил дядя Костя осматривать Мариночку, т. к. ей всё ещё нездоровится.
17-го, т. е. в среду у нас была тётя Аня Поливанова и тётя Зина Аллендорф. В четверг мама, Шура, Игорь и я были у бабушки Маши, потому, что там живёт Ека, а, т. к. Ека шьёт Игорю костюм, то мы и пошли с Игорем для того, что бы она примерил свой костюм.
Эти дни стояли очень жаркие, в тени было 21 тепла, но сегодня похолодало; в тени уже 14 тепла.

30 мая – вторник – днём.
До сих пор мама всё возится с прислугой. Наверное, если бы у нас была кухарка, то мы были бы уже в Нежине. Хотя у нас и живёт кухарка паша, но она говорит, что уходит, и поэтому мама ездит каждое утро в контору. Вчера мама наняла кухарку, и она маме указала телефон, где можно было бы о ней справиться; мама туда позвонила, но там сказали, что никакая Наташа (так звали кухарку) у них не жила; тогда мама сказала кухарке, что не может её взять. Сегодня мама наняла другую; она должна прийти в 7 часов вечера; она будет у нас жить со своим сыном 7 лет. Теперь мама горничную не держит: заменяет горничную поднянька Фима.
Вчера звонила m-me Розонова и сказала, что на платформе Юдино* есть пансион, мама хочет с маленькими детьми поселиться в пансионе.
Мы в Нежин, может быть, поедем на той неделе. Дневник я буду, может быть, писать уже в Нежине.
*Сейчас – Платформа Перхушково (Одинцовский район)

16 июня – пятница – днём.
Вот прошло уже 16 дней, с тех пор, когда я последний раз писала дневник, и мы всё ещё жаримся в Москве. В понедельник мы уезжаем, только не в Нежин, а в дачное место Пушкино, по Северной ж. д. Маме там будет весело, потому, что там живут Поливановы: дядя Лёва, его жена Мария Михайловна, сын Кира, там ещё гостит девочка Алла. Мы ездили смотреть дачу с мамой в воскресенье, мы ездили даже не то, что смотреть, а прямо мама хотела отдать визит Поливановым. Мама узнала, что есть дача в Пушкино от дяди Лёвы.
7-го июня, когда мы были на бабушкиной панихиде, дядя Лёва сказал, что в Пушкине есть дача.
13-го июня мама ездила в Пушкино, дать задаток за дачу.
С прислугой дело уладилось.
Мы все здоровы.
В Москве страшная жара. В тени 25, а на солнце больше 30.

21 июля – пятница – днём.
Вот уже прошло больше, чем месяц, как я не писала дневник. С 19-го июня мы сидим на даче. Здесь очень хорошо! Погода сейчас стоит тёплая, но раньше были и холодные дни. Папа к нам приезжает всегда два раза в неделю. За всё время, как мы на даче, папа приехал только один раз на всё воскресенье, а то, по большей части, папа приезжает по воскресеньям к 4 часам.
Когда мы переезжали на дачу, то подводы приехали только к 11 часам ночи; благодаря Поливановым, мы переночевали у них. Мы много катаемся на велосипеде. Когда-то, не помню когда, Мариночка упала с постели; мама очень испугалась за Мариночку; мама боится, что у Мариночки не было бы каких-нибудь последствий.
Раньше нам носила молоко молочница, но потом она перестала носить, и теперь мы получаем только одну пару молока от железнодорожников; нам теперь ещё носит молоко одна торговка, но т. к. она торговка – она приносит один день одну пару, другой день две, а другой день и совсем не принесёт.
В Пушкино два раза были детские праздники, там было очень, очень весело.
Сегодня мы, может быть, будем кататься на лодке с мамусенькой.

30 октября – вторник.
Наконец-то я собралась писать дневник. Даже стыдно, что за всё время нашего пребывания на даче, я только один раз писала дневник. Я бы и теперь, наверное, не собралась писать, но теперь такие события происходят, что нельзя не писать.
Начну всё по порядку. Почти с тех пор, как царь отрёкся, начались беспорядки. Вообще, в России была «онархия». Все уже поговаривали, что всё это кончится резнёй и междоусобицей. Так это и случилось…
В пятницу в гимназии уже говорили про забастовку и пришло очень мало учеников. В субботу трамваи не ходили. Я пошла в гимназию, но там швейцар мне сказал, что мы не учимся. Папа всё-таки пошёл на службу. Вечером началась стрельба между правительственными войсками и большевиками. Стреляли из винтовок. Мы как раз живём около штаба, а большевики атакуют его.
В воскресенье папа не пошёл на службу, т. к. по Остоженке уже никого не пускали, и слышалась всё время стрельба. Один офицер стоял как раз напротив нашего дома, он охранял улицу, и мы видали, как он стрелял. Говорят, что большевики уже заняли Остоженку до поворота.
На нашей лестнице порешили, что каждый мужчина должен дежурить у парадной двери и если что-нибудь подозрительно, то звать помощь. Папа тоже так дежурит.
В воскресенье вечером пришла швейцариха и сказала, что бы в комнатах, которые выходят на улицу и переулок, мы не зажигали свет и потому мы обедали в передней.
В понедельник всё время слышалась стрельба. Ранило двух юнкеров. Перед нашими окнами начали строить баррикаду, теперь её тоже всё ещё строят. Наверное, здесь будет бой, это и интересно и немного страшно.
Теперь о выходе на улицу и думать нечего: парадную дверь забили, а через дворовые ворота так же не пропускают, т. к. там начинается баррикада.
Наш дом, наверное, будут отстаивать от большевиков. Раньше было неприятно слышать выстрелы, но теперь я привыкла и не обращаю никакого внимания. Все эти дни стреляли ружьями и пулемётами, а с сегодняшнего дня начали стрелять снарядами. Мы уже несколько раз видели, как они разрывались в воздухе. Один раз пуля чуть-чуть не влетела в детскую, она ударилась об стену, которая находится около окна, и вся штукатурка обсыпалась.
Только сейчас Аннушка (она уже давно приехала из отпуска) принесла нам гильзы от пуль.
Больше об этих событиях мне нечего писать.
Я и Шура учимся хорошо. Мы приехали с дачи 29 августа. С провизией в Москве очень плохо.
Теперь во всех домах образовался домовой комитет. Аннушка теперь не ходит в очередь за хлебом, а каждый день какая-нибудь квартира дежурит и она покупает всем хлеб. Так как теперь выйти на улицу нельзя, то мы немножко голодаем. Хорошо, что у нас запас картофеля есть, а то бы совсем плохо было!
Вот я сейчас пишу, а между тем, кругом раздаются выстрелы.

4 ноября – суббота – 5 ч. вечера.
Во вторник я писала дневник и не знала, что меня ожидает вечером. Начну всё по порядку…
Вечером, когда дети уже улеглись спать, мы пили чай в передней, т. к. в столовой нельзя было зажигать огонь. Напившись чаю, мы с Шурой пошли раздеваться. Я стояла в Шуриной комнате и приготавливалась снять платье. Мы с Шурой разговаривали, что становится немного страшно, и что каждую минуту около нашего дома может разорваться снаряд. Я уже собиралась уйти в свою комнату, как вдруг слышим оглушающий звон, треск, шум. У меня душа в пятки ушла, но я всё-таки побежала в переднюю. Там стояли перепуганные папа, мама и Аннушка. Мама мне кричала, что бы я не бежала, но я, всё-таки, к ним прибежала. Все мы бросились к детской. Оттуда вылетает няня бледная и кричит: «Это у нас, у нас». Мы бросились к постелям детей, но они крепко спали. Мама схватила на руки Игоря, папа Марину и все мы побежали в кухню. В кухне папа передал мне Марину, а сам ушёл с мамой в те комнаты. У меня было не чувство страха, а какое-то странное чувство. Потом пришёл папа и сказал, что в детской, спальне, столовой и гостиной выбиты все стёкла. Это произошло от сильного сотрясения воздуха, т. к., наверное, где-нибудь вблизи упал снаряд. Приблизительно через три четверти часа нас перевели в переднюю. Дверь в гостиную была забита тюфяками. В передней стояли Маринина и Игусина постель, стол и одна большая постель. На этой постели я с Игорем спали вместе. Няня спала на полу, а папа с мамой спали рядом в кабинете. Там, слава Богу, стёкла не были выбиты на улицу, а было выбито только одно внутреннее стекло, которое мама заклеила бумагой.
Среду, четверг и пятницу мы прожили только в двух комнатах. Целые дни слышались выстрелы. Мама была совсем спокойна, только ей было жалко разбитых окон. Мы спали в передней, потому что в наших комнатах было спать опасно. Теперь уже всё кончено, но подробно я опишу завтра, т. к. мне писать уже надоело.

(Далее два листа вырвано)

…свадьба Лизы Поливановой и мы были в церкви. Послезавтра, т. е. в воскресенье Шура пойдёт в гости к своему товарищу. А я хочу попросить маму, что бы мама позволила мне пригласить моих подруг. Как жалко будет, если мама не согласится!!!

13 декабря – среда – 2 ½ ч.
За всё время, как я не писала дневник, произошло большое событие: была больна мама. Начну всё по порядку…
В среду, т. е. 29-го ноября мы, как всегда, встали в 8 часов, что бы идти в гимназию. Когда мы шли умываться, вдруг входит папа и говорит, что маме нездоровится. Оказывается, что у мамы с 5 часов начались боли в животе. В гимназию мы не пошли. Папа же пошёл на службу, думая, что маме будет лучше, но маме, наоборот, делалось хуже. Днём мама попросила меня, что бы я пошла за тётей Аней Поливановой. Когда тётя пришла, то она послала за доктором, у которого тётя лечилась. К 5 пришёл папа, а вслед за папой и доктор. Осмотрев маму, доктор сказал, что у мамы в печени камни; он прописал маме лекарства и ушёл.
30-го у мамы уже не было болей, но мама чувствовала большую слабость. Потом, с каждым днём, маме становилось лучше и лучше. Мама так пролежала до субботы. В субботу пришёл доктор и сказал, что мамины дела идут очень хорошо, и что в воскресенье, т. е. 2-го декабря мама может встать, но только походит 2 часа, а потом опять лечь на 2 часа, и так делать три раза в день. Так мама делала до четверга. В четверг пришёл доктор и сказал, что с воскресенья, т. е. с 10-го мама может быть на положении здоровой. Но мама в воскресенье ещё ложилась, т. к. у мамы немного болела голова. Теперь мама, слава Богу, совсем здорова, но только у мамы болит зуб, и от зуба

(Далее два листа вырвано)

12 января – пятница – 1 час дня.
Положительно нет времени писать дневник! Но, начну всё по порядку, как я провела Рождество.
Значит, мама мне подарила ручку, папа разноцветные сургучи и почтовую бумагу, но эту бумагу папе пришлось переменить, т. к. она была с немецкими гербами (папа их в магазине не заметил). В Сочельник у мамы болела голова, и потому он прошёл не очень весело. Зато, 25-го было очень весело. Утром мама, Шура и я пошли к бабушке Маше. Там было очень весело, т. к. у бабушки живёт маленькая девочка Нонна и тётя Юля. Тётя Таня была не весёлая, т. к. Андрей Иванович не приезжал ещё с фронта (я, кажется, не писала, что тётина свадьба была 30 июля в Екатеринославле). Потом пришёл папа, и мы пошли домой обедать. После обеда я, мама и папа пошли к Поливановым; я играла с Кирой. Вечером у нас был званый ужин. У нас были все родные и также была и Нонночка и мы с ней играли.
26-го к нам должна была приехать Зин-Фин, но она не приехала, а приехала 27-го.
27-го няня уходила со двора.
28-го я была в гимназии на ёлке, там было не очень весело.
29-го Зин-Фин, Шура и я ходили в кинематограф и мне там очень понравилось.
31-го мы были в театре на «Евгении Онегине». 31-го вечером мы встречали Новый год. Зин-Фин, Шура и я гадали. И, вообще, было очень, очень весело.
1-го января Зин-Фин уехала.
4-го у нас был детский праздник: я пригласила Шепелеву, Житеневу и Назарову, а Шура – Миню и Саркисова; до обеда мы играли, а вечером зажигали ёлку.
6-го у нас опять был званый ужин; у нас было шампанское, и все поздравляли тётю Таню и Андрея Ивановича (он приехал 30-го).
7-го я была у Шепелевой. А, 8-го уже началось учение. Вот, как я провела Рождество!!
Сейчас папа лежит в постели, папа уже лежит 2-й день; наверное, у папы инфленция. Мама, слава Богу, совсем здорова.
Вчера в нашем доме был обыск: к нам вошли два солдата с винтовками, но когда мама им сказала, что у нас нет оружия, то они, поискав немного, ушли.
Сегодня в 4 часа мы пойдём к тёте Тане на именины.
Мне очень жалко расставаться с моей тетрадкой. Дай Бог, что когда я буду кончать следующую тетрадку, все беспорядки, которые сейчас переживает Россия, окончились.
Конец 1-й тетради.

2-я тетрадь.
Мой дневник.
15 февраля 1918 года – четверг – 3 ½ дня.
Уже прошёл месяц, как я не писала дневник; это ещё от того, что я никак не могла собраться купить тетрадь, но, и купивши тетрадь, я не писала, т. к. было очень мало свободного времени…
(далее абзац вырезан)
… Провизии совсем мало: хлеб, сахар, мясо, масло, керосин и многие другие продукты продаются по карточкам и продаются они редко: другой раз только один раз в две недели и даже больше (конечно, кроме хлеба, который дают каждый день по ¼ фунта на человека). Муку совсем в Москве не продают, а, если продают, то 120 рублей за пуд. Но, мы не голодаем, т. к. папа привозит со службы, кажется, 4 ½ фунта чёрного хлеба каждый день.
Сейчас мамы нет дома; мама поехала за конфектами (которые тоже продаются по карточкам), наверное, мама скоро придёт.
Недавно папа и мама сделали нам большую радость! Они купили нам, по знакомству, пианино. К нам, наверное, будет ходить учительница музыки.
Теперь Игорь и Марина стали совсем большие. Мариночка тихая девочка, а Игорь большой шалун. Он и сейчас всё шалит, одевает нянины туфли и т. д. Сейчас я буду учить уроки…
Дневник постараюсь писать чаще.
(далее абзац вырезан)
…прошли, Масленица тоже. Мои именины я провела очень весело. Днём папа, мама, Шура и я были в Большом театре на «Руслане и Людмиле». Мне очень понравилось. Подарков на мои именины я получила не очень много: от папы я получила плитку шоколада (которую мама купила по карточкам) и 5 рублей, от мамы билеты в театр, от тёти Тани кулон серебряный с аметистами, а от Марьи Михайловны Поливановой цветок гиацинт.
Вечером на мои именины пришла тётя Таня с мужем и дядя Ваня.
28 февраля Марина тоже именинница.
1 марта я была в гимназии на спектакле, т. е. на генеральной репетиции, которую устраивал 7-й класс.
На Масленицу нас распустили 26-го февраля (понедельник). На Масленицу мы ели блины только два раза. 1-й раз ржаные, а 2-й – пшеничные.
Недавно мама узнала, что Нововремевка (?) вся разграблена, и что остались одни голые стены. Все говорят, что будет большой голод, хотя он уже и теперь есть, т. к. многие уже голодают. Каждый день только и слышно, что там-то убили, а там зарезали и т. д. В Севастополе и в Ростове матросы прямо входили в квартиры и резали «буржуев». Под Полтавой и в других городах сейчас идут бои с немцами.
Раньше всё большевистское правительство жило в Петрограде, а т. к. немцы начали наступать на Петроград, то оно переехало в Москву; но, теперь говорят, что немцы не хотят идти на Петроград. Немцы уже заняли Киев и Нежин и, конечно, ещё многие другие города. Многие даже желают, что бы немцы скорее пришли в Москву, т. к. все думают, что когда придут немцы, то в России опять водворятся порядки.
Вчера я была в гимназии на французском спектакле.

27 марта – вторник – 1 час дня.
Вот уже второй день, как я не хожу в гимназию: у меня кашель и насморк. Шура сегодня тоже не пошёл в гимназию, т. к. он не приготовил уроки. Может быть, сегодня мои подруги придут навестить меня.
Мамины именины прошли очень весело: утром я ходила к Поливановым относить мамино письмо, в котором мама приглашала их на вечерний ужин. В 1 час дня у нас был обед. Днём пришла тётя Аня. В 4 часа приехал папа со службы, и привёз два торта и бутылку виноградного сока. В 4 ½ часа пришла бабушка Маша; бабушка начала помогать устраивать стол, я тоже помогала. Потом я пошла одеваться. К 7 часам начали съезжаться гости. В 7 ½ часов мы сели ужинать. Всех вместе было 17 человек (этот ужин совсем не подходил к теперешнему времени). Ужин кончился в 9 часов; потом все пошли в гостиную и тётя Таня начала играть на пианино. Гости начали расходиться к 11 часам. Мы легли спать только в 11 часов.
Шурино рождение прошло тоже весело, но, конечно, не так, как мамины именины. Шура получил полное собрание М. Ю. Лермонтова; от мамы конфекты и будущие билеты в театр; от меня самопишущую ручку; от тёти Тани альбом для марок с марками. Вечером на Шурино рождение пришла тётя Таня с Нонной.
18 марта я и Шура были в моей гимназии на спектакле.
25 марта папа и мама были на концерте.

16 апреля – 3 ½ часа дня – понедельник.
На лето нас распустили в пятницу, т. е. 13 апреля. После Пасхи Шура в гимназию не будет ходить, а я всё-таки буду, но не для учения: наверное, нам будут читать, мы будем ходить на экскурсии и т. д. Я очень рада, что не хожу в гимназию, и, что на Пасху не надо будет готовить уроки.
Шура перешёл в V класс, а я в IV-й. Шура уже получил лист, где написано, что он переведён в V класс, а я нет ещё (но, я всё-таки знаю, что я перешла).
Вчера я с папой была на конфирмации Лиды Локкенберг. Мы с папой поехали в лютеранскую церковь в 11 часов. Когда мы приехали, служба уже началась; мне понравилось в лютеранской церкви то, что все сидят и перед каждым лежит книга с немецкими духовными песнями, когда играет орган, то все «немцы» поют. Служба окончилась довольно поздно. Во дворе папа поздравил Лиду и мы все вместе пошли пешком к ним. Там мы обедали.
В лютеранской церкви исповедуются и причащаются совсем не так, как у нас: во-первых исповедуются все вместе, сразу, а что бы причаститься, все становятся на колени вокруг такого заборчика, и пастор обходит каждого и даёт облаточку хлеба, и даёт пить вино.
С сегодняшнего дня я начала говеть.
8 апреля нам всем прививали оспу. У прислуги она, кажется. Привилась, а у нас нет. Мариночке оспу не прививали, потому, что ей привили прошлый год.
14-го я была у Житеневой: мы играли в саду.
Летом мы, наверное, никуда не поедем. Очень жаль!..
Недавно мама взяла билеты в театр на 28 апреля в Малый театр на «На бойком месте и завтрак у предводителя».
Наверное, в этом году у нас стола на Пасху не будет.

24 апреля – 1 ½ — вторник.
На Страстной неделе мы, т. е. мама, Шура и я говели. В среду вечером мы исповедовались, а в четверг утром причащались. В Великий Четверг вечером мы ходили на «Страсти»: сразу, после обеда, я пошла только с мамой (мама спешила, потому, что должна была купать Игоря); мы с мамой прослушали только 3 евангелия и пошли домой; по дороге у мамы и у меня свечки потухли, т. к. был сильный ветер. Придя домой, мама начала купать Игоря, а я с папой и Шурой пошли опять в церковь. Мы там простояли до конца. На этот раз свечка не потухла, т.к. я захватила из дома колпачок из бумаги; папина же свечка потухла, а Шура донёс её до дома, но, раздеваясь в передней, Шура её как-то нечаянно притушил.
Я с Шурой сейчас иду к бабушке Маше: дневник допишу после…
5 часов. Мы пришли от бабушки в 4 часа, но я не могла писать дневник, потому. Что от бабушки пришла с нами Нонночка и она ушла только сейчас. У бабушки мы пили чай. Тётя Таня Шуре и мне подарила по фигурке.
Но, я сейчас допишу, как мы проводили все эти дни: в пятницу, т. е. 20-го апреля, вечером мы делали пасху: в эту пасху мы клали 4 фунта творога, два яйца, ¾ фунта масла, ¾ фунта сметаны и, кажется, около двух стаканов сахара (по вкусу).
В субботу утром я с мамой ходила прикладываться к плащанице. В субботу мы красили яйца (яйца мы получили благодаря папе). На заутреню мы не ходили, но всё-таки спать не ложились. До 12 часов мы приготовляли стол. В 12 часов мы разговлялись. Мама мне подарила шоколадное яичко, а папа шоколадную курочку, я же, подарила маме коробочку, которую сама раскрасила, а папе тарелочку. У нас на столе стояло: два кулича, две пасхи, яйца, телятина (которую папа достал), малороссийское сало, рыба кета, конфекты, бутылка рябиновки и бутылка Нектара.

25 апреля – среда – 2 ¾ дня.
Вчера не успела дописать, ка я провела Пасху; напишу сегодня…
На первый день Пасхи у нас были гости. Вечером папа и мама были у бабушки Маши.
23-го, т. е. на второй день Пасхи няня уходила со двора. А, мама с папой (папа на службу два дня не ходил) делали визиты. Оставшись дома, Шура и я играли с детьми; было весело. Мама и папа пришли к 5 ½ часам. Вечером приходил Клепеков. Няня же пришла только в 10 часов вечера. Я забыла сказать, что 23-го утром мы сами, т. е. мама, Шура и я делали пасху (т. к. уже пасху мы съели).
Вчера утром мама ездила в банк, но неудачно. Вчера вечером мама и папа были у Поливановых.
Сегодня к завтраку приходила тётя Таня: она теперь в нашем дворе берёт уроки на пишущей машинке и, поэтому, довольно часто заходит к нам. Сегодня к нам придёт Любовь Михайловна Локкенберг с Лидой. Сегодня мы, наверное, будем красить яйца луком, т. к. мы уже все съели. Стола у нас больше нет: мама его уже разобрала.
Летом мы никуда не поедем, но мама и папа думают, что осенью мы, наверное, поедем в Украину, т. к. Украина теперь под властью немцев и там порядки: например, землю отдают помещикам.
В Москве жить стало очень трудно: ничего нельзя достать; даже, что бы получить деньги из банка надо по несколько дней ездить туда и стоять в очередях. В Москве теперь голод, и, ели бы не папа, который нам привозит то то, то сё, то мы бы, наверное, голодали. В Петрограде, говорят, ещё хуже, чем в Москве: там, например, прелестью считается лошадиный язык и т. д.
Я совсем забыла написать одну важную вещь: 1-го мая (по новому стилю) был советский праздник: все дома украсились красными флагами. Большевики до того дошли, что на Красной площади закрыли красной материей одну какую-то икону: все возмущались. Но произошло великое чудо: вся красная материя истлела и рассыпалась на мелкие части.
Говорят, что скоро будет монархия.

8-го мая – вторник – 1час дня.
В субботу утром, т. е. 5 мая пришёл дядя Лёва Поливанов и сообщил нам радостную весть, что 4 мая в 7 часов вечера у них родился сын. Мы очень обрадовались и начали поздравлять дядю; но, всё таки. Мне и маме показалось, что дядя какой то странный. Потом дядя позвал маму в гостиную и начал что-то говорить. Когда дядя ушёл, то я спросила маму, что дядя говорил, мама мне сказала, что дядя сказал очень, очень печальную новость: дядя сказал, что у мальчика, который родился, такие же кривые ноги, как и у Киры. Он так же сказал, что это несчастье скрывается от Марьи Михайловны, т. к. оно могло бы убить её. Мама сказала, что дядя даже плакал в гостиной. Мама думает, что это случилось от того, что Марья Михайловна всё время думала, как бы её ребёнок был с прямыми ногами. В субботу утром мама была у Марьи Михайловны. Марья Михайловна не знала, что у её сына кривые ноги и говорила маме, что она очень довольна, что у ребёнка прямые ноги. В воскресенье вечером мама опять была у Мар. Мих и, придя домой, сказала, что Мар. Мих. Уже сказали про несчастье, и что Мар. Мих. Всё время плачет и держится за голову.
Вчера утром мама, Шура и я ездили в управу за пропусками для регистрации и визировки (только после регистрации и визировки можно получить пропуск в банк), в трамвае мы встретили дядю Лёву. Дядя сказал нам радостную весть: он сказал, что в воскресенье, т. е. 6-го был дядя Костя и, осмотрев мальчика, посоветовал обратиться к одному хирургу Финку. Дядя Лёва обратился к нему, и тот сказал, не только ноги маленького, но так же и Кирины. Дядя страшно доволен. Завтра будут крестины, т. к. с четверга начинается лечение, а при лечении мочить ноги нельзя. Мама будет крестной матерью, крестным отцом будет дядя Ваня Поливанов.
Сейчас мамы нет дома, мама поехала покупать своему крестнику крестильное платье.
В субботу утром, т. е. в 7 часов папа, Шура и я ездили в управу за пропусками, но не получили, т. к. давали только на 600 человек, а мы были семисотые. В понедельник утром мы встали в 4 ½ часа и поехали в управу записаться: мы были трёхсотые. Днём мы получили пропуска. Визировку и регистровку нам назначили на 12 мая.
Сейчас Шура болен; он, наверное, простудился. Сегодня утром у него было 38,4. Мариночка тоже кашляет.

18-го мая – пятница – 2 часа дня.
Всё это время я никак не могла собраться писать дневник, т. к. Аннушки не было (она уезжала в деревню) и я помогала маме готовить обед. Аннушка уехала 5-го мая и должна была приехать 9-го, но приехала только вчера, т. е. 17-го. Я научилась немного готовить: я уже могу сама сделать рисовые, картофельные и мясные котлеты; умею делать супы, щи, солянку и т. д. Сейчас мамы нет дома: мама поехала в банк.
Недавно папа нам обещал взять нас с собой, когда папа поедет осматривать линию. Мы бы доехали до Орши в папином служебном вагоне. Так как около Орши стоят немцы, то папа сказал (может быть, папа пошутил), что: «Мы пойдём в гости к немцам». Папа хотел поехать с нами в понедельник, но, наверное, это не удастся, т. к. во вторник у папы заседание.
Папа также ещё обещал, что когда-нибудь мама, папа, Шура, тётя Юля и я поедем в Смоленск за провизией. Мы поедем в папином вагоне. Так приятно подумать, что нас будет только пятеро, а мы будем занимать целый вагон, да ещё не простой вагон, а, в котором будет большая зала!
Мы в Смоленск поедем не только за провизией, но и что бы погулять. Я очень, очень жду этот день!!!!!
Аннушка сказала, что через две недели она опять уедет в деревню; мама будет искать одну прислугу. Няня тоже уходит в понедельник: она говорит, что на том месте дают больше жалования. Мама теперь ищет бонну.
Ребёнка Поливановых уже окрестили 9-го мая: его назвали Володей.

20 июня.
Я целый месяц не писала дневник, т. к. мне очень некогда: няня ушла 20 мая, и всю неделю мы были без няни и возились с детьми. Кажется, 26 мая пришла новая бонна. Но т. к. бонна ещё молода и неопытна, то нам приходится помогать ей. Эту бонну зовут Татьяна и она страшная лгунья. Кажется 3-го июня уехала Аннушка в деревню, и я каждый день помогаю маме варить. Аннушка хотела приехать через две недели, но не приезжает, мама её не хочет больше брать, а хочет сделать из нашей горничной Ксении одну прислугу (мама её научит варить). Ксения хочет уехать завтра на три дня в деревню.
Мы хотели поехать с папой в Оршу 7-го июня, но не поехали, т. к. думали, что будет забастовка. Мы поехали в Оршу 13 июня. Как там было весело!!!
В Оршу мы поехали 13-го в 7 часов вечера, а приехали в Москву 16-го в 11 часов утра. Очень приятно только пятерым (папа взял с собой комиссара) занимать целый вагон. В Смоленске мы с проводниками ходили на базар. Мы там купили молоко, 2 десятка яиц по 5 р. 50 коп. десяток, и хлеб по 5 р. 50 коп. фунт. Теперь в Москве, кажется, 1 пуд пшеничной муки стоит 440 рублей. Хлеб по карточкам не дают, а дают рис или горох, а сегодня ничего не дали.
Завтра к нам в первый раз придёт учительница музыки – знакомая тёти Тани, Евгения Александровна Ширмо.

26 июля 1918 года – 5 ч. вечера — четверг
Наконец-то я собралась писать дневник, а то всё не было времени (а, когда было время, то всегда хочется почитать или ещё что-нибудь делать). Мама каждый день готовит (бонна ещё не научилась варить), и я маме помогаю.
22 июня ушла бонна и мы опять сидим без бонны. Сейчас Шура гуляет с детьми, и я свободна. Теперь мы обедаем в два часа, так как мама находит, что так будет удобнее; папа же и дети обедают в 6 часов, а, что бы их обед не остывал, мы его ставим в духовку.
Ну и повезло же нам в этом месяце на свадьбы!! Мы были на двух свадьбах: на тёти Юлиной и на Зин-Фининой.
Сейчас пришли дети и надо их кормить: дневник допишу…

5 августа – 4 ½ часа дня – воскресенье.
Ну и большую же новость я должна сейчас написать, но я буду писать всё по порядку и до новости, наверное, дойду не скоро.
На свадьбе тёти и Зин-Фин было очень весело. Какие вкусные торты были на Зин-Фининой свадьбе; прямо одно объедение! (все говорят «голод, голод», а все же откуда-то люди достают продукты). На тётиной свадьбе мама была посаженной матерью, папа посаженным отцом, а Шура шафером; на свадьбе Зин-Фин Шура тоже был шафером. Зин-Фин вышла за Ивана Николаевича Собцова, а тётя Юля вышла за Дмитрия Фёдоровича Быкова. Дмитрий Фёдорович вдовец и у него было четверо детей: Федя, Лида, Юля, Женя. Но, к огромному несчастью, Лида Юля и Женя умерли на днях от дизентерии. Мама думает, что они умерли от холеры, которая теперь свирепствует в Москве. Бедные, бедные Быковы, остались у них только Федя и Нонна!
31-го днём Ксения вдруг объявила маме, что она уезжает в деревню; маме было очень неприятно знать, что маме придётся остаться без прислуги, и мама нам сказала, что очень была бы рада, если бы вдруг приехала Аннушка. И мамино желание исполнилось: вечером того же дня приехала Аннушка. Она хочет ещё поехать на несколько дней в деревню, но это ещё неизвестно. Ксения в деревню не поехала (оказалось, что она даже не в деревню хотела ехать, а хотела поступить на другое место).
Мне надоело писать дневник! До новости так и не дошла. Постараюсь дописать дневник как можно скорее!..

24 ноября – суббота – 5 ½ часа вечера.
Боже, как я долго не писала дневник! Я сейчас лежу в постели и потому мне очень неудобно писать. Я больна ангиной, и лежу в постели целый месяц, но только с перерывами. Первый раз я заболела в октябре (не помню которого числа) и пролежала 10 дней, потом я встала и походила до 4-го ноября, и опять заболела, и встала только 12 ноября. В третий раз я заболела 17-го и лежу до сих пор. Сейчас у меня немного болит горло. Сегодня после шести придёт дядя Костя (он уже приходит третий раз). Мне ужасно надоело лежать! Легко сказать, пролежать целый месяц, да ещё почти здоровой!!! (У меня каждый день бывает не больше 37,2, только в первые дни моих болезней у меня было даже 40,1. Дядя же сказал, что я могу встать только тогда, если три дня подряд у меня не было б совсем жара). Бывали дни, когда я совсем падала духом, но мама меня всегда утешала. Кроме меня все, слава Богу, здоровы.
Гимназия Констан теперь действует, но только 4 класса, не считая приготовительных, и потому я, наверное, последний год учусь у Констан. Поливановская гимназия закрылась, т. к. большевики выставили свои правила, а Поливановская и многие другие частные гимназии не хотят подчиняться и потому закрылись. Раньше мы думали, что Констан тоже не откроется и начальница хотела устроить групповые занятия, но к счастью, 4 класса начали действовать.
Шура теперь учится в Медведниковской* гимназии.
Теперь совместное обучение и учатся плохо и несерьёзно.
Мамины рождении прошли скучно, т. к. я была больна.
Весь сентябрь мы были совсем без прислуги. Аннушка уехала в середине августа и хотела приехать к сентябрю, но приехала только в октябре. Ксения ушла 1-го сентября. Другой прислуги мама никак не могла найти.
Осенью Краснокутские уехали на Украину. Весной, если можно будет, мы тоже туда поедем, т. к. в Москве жить невозможно. Всё страшно дорого, да и нет ничего! Мы теперь едим конину, но и она стоит очень дорого 13 рублей фунт. Никаких жиров в Москве нет. Мы теперь жарим на рыбьем жире, который папа достал где-то за 10 рублей фунт. Многие жарят на деревянном масле. Сахар стоит 60 руб. фунт, но и его нигде нет. Муки тоже нет. А, так как дров тоже нет и нечем топить комнаты, то мы гостиную и кабинет заперли и живём в этой половине.
*Медведниковская гимназия (официальное название «9-я классическая гимназия имени Ивана и Александры Медведниковых») — среднее учебное заведение для мальчиков Российской империи, расположенное в Москве. В настоящее время школа № 59 им. Н. В. Гоголя.

4 января 1919 года (по ст. ст.) – пятница – 5 ½ вечера.
Опять больше, чем месяц не писала дневник! Уже и Рождество прошло!
Но, прежде всего я хочу написать о той новости, которую хотела написать 5-го августа. Эта новость состоит в том, что 2-го августа, как раз на моё рождение, пришли из домового комитета и сказали, что вышел декрет, что все, кто живёт 4-м и 5-м этажами должны выехать из квартиры в три дня; а так как мы живём в 4-м этаже, то и нам бы пришлось выехать, но папа хлопотал, хлопотал и, наконец, выхлопотал, что нас не выселят, но уплотнят. Но, так как у большевиков беспорядки, то нас до сих пор не уплотняли и мы живём одни, только не в семи комнатах, а в 4-х, потому что три комнаты заперты, т. к. нечем топить.
Рождество я провела очень весело.
На Рождество нас распустили 15декабря, а начали заниматься вчера, т. е. 3-го января.
15 декабря мама, Шура и я были в театре на «Не было ни гроша, и, вдруг, алтын».
24 декабря папа принёс ёлку с Александровского вокзала (один папин товарищ срубил её на 20-ой версте, а папа принёс к нам). 24-го вечером мы зажгли ёлку. Я получила от мамы пряжки для волос и билеты в театр, а от папы книгу Жюль-Верна. Когда ещё горела ёлка неожиданно приехали Собцовы и провели у нас вечер.
25-го мы катались на санках с горы, было очень весело!
26-го я была у Воронцовой.
28-го у нас был детский вечер. Была Шепелева, Житенева, Нона и Старженецкий (Шурин товарищ). Было очень весело; мы танцевали, играли, зажигали ёлку и ужинали.
29-го я была у Соколовой.
30-го мама, Шура и я были в Малом театре на «Горе от ума», мне эта вещь очень понравилась
1-го я с Таней Шепелевой катались с горы.
31 января мы гадали, и мне вышла гондола и корона; в 12 часов мы встретили Новый Год с коньяком и конфетами (всё это папа привёз из Минска).
Вот, как я провела Рождество!
Во время Рождества у нас в гимназии тоже давали горячие завтраки и когда-то даже дали орехи и сыр.
Я теперь совсем здорова.
6-го у нас в гимназии будет Тургеневский вечер, но я там не участвую.

23 августа 1920 года (ст. ст.) Воскресенье. 11 часов утра.
Я сижу сейчас на большой террасе. День чудный. Около меня тут же, на террасе играют Игорь (уже шестилетний мальчик) и Марина. Перед террасой большой круг с огромной берёзой посередине. Прямо от террасы, с круга идёт дорожка в большой берёзовый сад. Сад этот простирается на значительное расстояние до оврага, и только за оврагом кончается. Слева от террасы луг…
4 часа дня.
Луг этот тянется параллельно саду тоже до оврага. Справа от террасы дача хозяев и их огород, огороженный забором. Вот приблизительное описание местности вокруг нашей дачи, в которой мы живём уже второе лето. Как скоро прошли эти полтора года, пока я не писала дневник!!.. Хотя, нет. Как вспомнишь, сколько изменилось за эти полтора года, так прямо грустно становится! Для меня лично особенных перемен немного: мы все живы, здоровы. Конечно, папа и мама страшно устают. Прислуги у нас уже целый год, как нет, и мы всё делаем сами: варим, стираем, прибираем, за детьми смотрим. Шура исполняет более тяжёлую работу (дрова колет, воду носит), а я помогаю маме. Я уже научилась варить настолько, что мама свободно уезжает в Москву, а я варю обед (с помощью Шуры).
.. Мы живём на 20-й версте по Александровской ж. д. Папа каждый день в 9 часов утра уезжает, а в 6 вечера приезжает. Мама и папа очень, конечно, похудели, но, в общем, чувствуют себя хорошо.
Эту зиму я училась в Арсеньевской* гимназии. Учились, как всюду теперь учатся, плохо. А, самую холодную пору совсем не учились, потому что дров нет и топить гимназию нечем. Все в классах зимой сидели в шубах.
Шура тоже перешёл в Арсеньевскую гимназию (из Медведениковской).
Все эти события пустяшные, в сравнении с тем, что я сейчас опишу. Умерла бабушка Эмилия Александровна этой зимой от простуды (уж очень тяжела ей была эта жизнь). Вслед за ней 13 марта умерла тётя Лена от чахотки. Бедная тётя Аня осталась совсем одна с 4 детьми на руках. Хоть Нюся уже совсем взрослая и помогает во всём тёте Ане, но всё-таки это так тяжело! И Нюсю мне тоже очень жаль; я бы страшно с ней хотела увидеться!
Дедушка Гриша тоже умер, но уже давно.
Дядю Колюню и дядю Лёню убили эту зиму шайки махновцев, которые разбойничают теперь на юге.
Дядя Митя тоже убит на юге бандитами. Вообще, на юге теперь ещё хуже, чем здесь.
Но, главное, что меня поразило, это смерть тёти Тани. И, какая ужасная смерть! Она застрелилась! И, из-за чего же? Из-за этого мерзавца Андрея Ивановича. Жили они, видно, плохо по приезду на юг. Тётя не выдержала и застрелилась. А к довершению всего, он заложил всю ихнюю землю за миллион и бежал (после смерти тёти). Так, что бедная бабушка Маша осталась и без дочери и без земли (потому, что, конечно, она не сможет выкупить её).
Все эти ужасные вести приходили к нам поздно с юга, потому что с югом сообщения нет, и письма эти привозили или знакомые или ещё как-нибудь. Про тётю Веру ничего не известно, знаем только, что она из Харькова бежала в Ростов с Юрой, и что Боба был на фронте, а где он теперь неизвестно. На юге хуже, чем здесь, там всё время то наступления, то восстания.
В прошлом году генерал Деникин наступал и дошёл до Тулы, но потом счастье большевикам опять улыбнулось и они прогнали его. В этом году там опять начинает наступать барон Врангель. В прошлом году, так же с востока наступал Колчак, но и его прогнали. С запада теперь наступают поляки.
Всё в Москве страшно дорого и ничего нет. Бабушка Анюта и тётя Лёля голодают. Поливановых выселили, и они теперь живут в маленькой квартирке без прислуги и тоже голодают. Они, например, покупают по бешеным ценам картошки, варят её, и целый день ею только и питаются. Вообще, жизнь стала очень тяжёлая для всех!!.. Зимой все мёрзнут.
Мы, слава Богу, живём сравнительно ничего, и то, благодаря тому, что папа служит на ж. д. и занимает хорошую должность.
Я как-нибудь соберусь, так напишу все теперешние цены.
У Быковых умер от тифа Федя, последний сын Дмитрия Фёдоровича и Ноночка опять осталась одна одинёшенька.
К нам на дачу они приезжали, и Ноночка у нас даже гостила несколько дней. У нас так же была Евгения Александровна Ширмо и Миня, который гостил у нас неделю.
Эти два лета стоят очень хорошие.
Здесь на 20-й версте у папы и мамы много знакомых (папины сослуживцы с семьями). Сейчас пришёл Сер. Ник. Шишков и мы будем чай пить.
8 часов вечера.
Папа, мама и Сергей Николаевич ушли сейчас к Обориным (тоже наши знакомые).
Дача у нас очень хорошая, мы нанимаем её у Литвиновых. Хозяева наши очень милые и симпатичные люди. Сам Литвинов Николай Михайлович инженер и служит под начальством папы. Наша дача совсем не похожа на обычные подмосковные дачи: скорей похожа на помещичий домик. Раньше здесь был проведён даже водопровод, но теперь, конечно, всё пришло в упадок. У Литвиновых много яблок, чёрной смородины, вишни, слив. В этом году был огромный урожай яблок.
Мне теперь 15 лет. Мне ужасно не хочется расти. С таким бы удовольствием я осталась бы маленькой.
Мама говорила, что нужно писать дневник, не так, как я пишу, т. е. все события, а нужно открывать всю свою душу, все свои переживания описывать. Но, во-первых, у меня теперь никаких переживаний особенных нет, во вторых, если бы и были, я бы не написала, потому, что знаю, что дневник мой будет, наверное, читать Шура.
*Пречистенка, 17 – женская гимназия С. А. Арсеньевой.

27 августа 1920 года. Четверг- 10 ½ часов утра.
Иногда бывает так, что впереди нет ничего нового, и дни текут однообразно: день за днём проходит и нечего ждать. Но, теперь, как раз, вышло так, что впереди есть три интересные вещи. Во-первых, мы все идём сегодня в гости к Обориным; маленькие дети тоже приглашены; во-вторых скоро Шурины и папины именины, и, если будет хорошая погода, то приедут Быковы и бабушка Анюта. Бабушка Анюта второе лето собирается к нам, и до сих пор собраться не могла. Раньше она хотела приехать к нам гостить на месяц, потом на неделю, потом на несколько дней, а теперь дошло до того, что она приедет только на один день. А, в-третьих, то, что папа, кажется, получит с ж. д. козу. Мне очень хочется козочку!
Погода уже несколько дней стоит осенняя.
Вот, как я провожу день: утром встаю и иду чай пить. Одеваю кого-нибудь из детей. Стелю постели. Комнаты прибираю не каждый день. У нас всё в работе разделено пополам: я прибираю 2 комнаты, Шура 2 и мама 2. До 12 часов я свободна. В 12 часов Шура подтапливает, и мы с мамой варим обед. После обеда мою посуду, потом я опять свободна: учусь, читаю и т. д. В 6 часов мы пьём чай, а в 9 часов ужинаем. Так, что, в общем, работы мало. Здесь гораздо легче, чем в Москве. У Литвиновых есть библиотека, и мы берём у них читать книги.

29 августа. 5 часов дня.
Мечта моя о козе рухнула. Главное, обидно то, что папа уже получив разрешение на козу, раздумал её брать! Может быть, папа бы и взял, если бы мама не была против; а мама не хотела, во-первых от того, что мы скоро уезжаем и её деть некуда (потому, что там, где дают их, берут записки, о том, что их не будут продавать: во избежание спекуляции), конечно, можно было бы после многих хлопот получить разрешение на продажу, но мама и папа решили, что не стоит. А, во-вторых, мама не хочет из-за лишних хлопот. Я в тот вечер, когда мама и папа решали на счёт козы, страшно их просила купить, доказывала. Спорила, наконец, сердилась, но ничего не помогло; то папа будто соглашался, а потом опять «нет»! Вообще моё дело не выгорело, все были против меня!!!
В четверг мы были у Обориных. Сын их Лёва чудно играет на рояле. Ему 13 лет исполнилось, а он уже играет, как взрослый очень трудные вещи. Некоторые пьесы он даже сам сочиняет: он мне сыграл польку «Козу», которую он сочинил, когда ему было 9 лет. Он начал, кажется, подбирать мотивы, когда ему было 4 или 3 года. Это растёт будущая знаменитость!!!*
А, дочь ихняя Таня, наоборот, какая то ненормальная.
Сегодня утром была очень плохая погода, а теперь разъясняется. Дай Бог, что бы завтра была хорошая погода, тогда приедет бабушка и Быковы.
Так жаль, что у меня нет никакого таланта! Мама говорит, что у меня может быть хороший голос. Я в этом году хочу сделать большие успехи по музыке, а то в прошлом году я очень ленилась. Если бы было прежнее время, моя мечта это было бы учиться петь, танцевать, музицировать, кататься верхом! Конечно, я хочу так же и учиться, я хочу так же быть очень образованной и умной.
*Лев Николаевич Оборин (1907-1974) — русский советский пианист, композитор, педагог. Народный артист СССР (1964). Лауреат Сталинской премии второй степени (1943).

18 сентября. Пятница – 4 часа дня.
За эти дни, пока я не писала дневник, много было перемен в моей жизни (конечно небольших).
30 августа приехала тётя Юля с Нонной, а бабушка не приехала вследствие плохой погоды. Нонна у нас осталась гостить, и прожила до 2-го сентября. 2-го она уехала вместе с мамой в Москву; мама уезжала прибирать квартиру.
3-го вечером мама приехала, а 4-го я и Шура поехали узнать о занятиях в гимназии и за бабушкой, которая обещала приехать вместе с нами. И 5-го сентября в 12 часов мы торжественно привезли бабушку на 20-ю версту. Бабушка думала остаться до 9-го, но осталась до 12-го, т. е. прогостила у нас целую неделю. Но, всю эту неделю я вспоминаю без удовольствия, потому, что в среду, т. е. 9-го я заболела и лежала до сегодняшнего дня. Сегодня первый день, что я встала. Да, можно сказать, не повезло мне!!! Если бы не моя болезнь, мы бы завтра уехали уже в Москву. Болезнь, которой я была больна очень мучительна и называется «стоматит»: весь рот покрывается нарывчиками и нельзя ни есть, ни говорить, оттого, что они страшно болят.
В тот раз я писала, что мечта о козе рухнула, «человек предполагает, а Бог располагает», оказывается, что сам заведующий оставил папе одну из лучших коз. Папа не хотел отказываться от неё совсем, и сказал, что ещё подумает. А, до тех пор, пока папа даст ответ, её поместили в какой-то питомник вместе с другими козами. Папа хочет так устроить, что бы она пробыла в питомнике до весны. Я всё собираюсь написать теперешние цены, но точно я их не знаю, и потому подожду. В гимназии учение уже началось. Осень стоит очень хорошая.
Уже следующий раз, дневник я буду, наверное, писать в Москве, сидя за своим письменным столиком.

18 февраля 1921 года. Четверг – 7 часов вечера.
Ровно 5 месяцев, как я не писала дневник.
Нас очень уплотнили: в гостиной живёт семья Петровых из 5 душ, в кабинете Савушкины (они живут у нас уже второй год, я, кажется, писала), в комнате при кухне два мужика и одна баба, а в папиной комнате девка. Все они, конечно, самые простые рабочие. Папину комнату недавно заселили: папа очень её отстаивал, т. к. она как раз посреди нашей квартиры; те все комнаты как бы отдельно стоят, ничего не слышно, что там делается, а эта как раз выходит в наш коридор. К ней часто приходят гости и это нам очень мешает. Папа теперь спит в Шуриной комнате: мы её очень хорошо убрали и украсили. Шура спит в столовой, а я с мамой, Игорем и Мариной в детской. Прежняя наша столовая пока закрыта, т. к. жалеем дров её топить.
Мама много работает, папа тоже устаёт.
Учимся мы в Арсеньевской гимназии, учение идёт неважно, но немного лучше, чем в прошлый год. Музыке Шура учится у Евгении Александровны, а я поступила в музыкальную школу и беру уроки у проф. Ренчицкого*. Я хожу к нему каждое воскресенье на дом заниматься.
Теперь я приблизительно описала, как мы сейчас живём!
В это тяжёлое время много, много близких умирает; за это время умерла бабушка Марья Акимовна и дядя Эря. Как то не верится, что бы дядя, милый дядя умер! М. А. умерла от простуды, а дядя от рака в желудке; дядя умер 14 ноября; папа ездил к нему, когда он был болен, но при его смерти не был.
В декабре же приезжала к нам тётя Зина, тётя останавливалась у нас, но целью поездки был Нежин. Бедная тётя Аня, судя по письмам, была в отчаянии: ведь сколько близких людей она потеряла.: мать, брата и сестру. Тётя Аня осталась, однако, в нелюбимом городе с нелюбимым зятем и с 4 детьми на руках. Вот тётя Зина, сама в страшном горе, хотела поехать к тёте Ане. Но езда по железным дорогам теперь прямо невозможна…
*Ренчицкий Петр Николаевич (1874 — 1941) – российский, советский музыкальный теоретик и педагог. В 1921-31 один из учредителей и действительных чл., зам. пред. Ученого совета Гос. ин-та муз. науки (ГИМН), с 1923 действительный член Гос. академии художеств. наук (ГАХН).

20 февраля суббота. 9 ½ часов вечера.
Тётя Зина хотела несколько дней пробыть у нас, и сразу ехать в Нежин, но бедная тётя промучилась целых две недели, всё бегая и хлопоча, что бы получить пропуск в Нежин. И этот пропуск тётя получила прямо чудом! Промучившись две недели, тётя в отчаянии, пошла за пропуском обратно в Нижний, и, о чудо! Когда тётя на второй день (сразу пропуск не дают) пришла за пропуском, дают ей пропуск вместо Нижний на Нежин. Какой необычайный случай! Доехала, по теперешнему времени, ничего: сидела в нетопленном, тесном, битком набитом вагоне. В Нежине тётя пробыла почти 2 месяца. 9 февраля тётя приехала опять к нам. Ехала из Нежина очень плохо: первые станции сидела с вещами на буфере. Вещи теперь всегда осматривают, так что везти ничего нельзя, т. к. всё отбирают. Тётя привезла немного сала, которое она зашила в шубу. В Нежине, как и в Москве всё страшно дорого и ничего нет. Теперь тётя пробыла у нас неделю и позавчера, т. е. 18 февраля уехала обратно в Нижний.
В Москве бешеные цены. Сама Москва тоже в ужасном виде: масса деревянных домов разобрана на топливо, трамваи почти не ходят, улицы грязные, магазинов нет, а есть только советские магазины (в которых ничего нет). Сами жители тоже в ужасном виде; многие ходят Бог знает в чём; конечно, всё снашивается, а купить негде. Но, есть «теперешние буржуи», которые ходят расфрантившись (где они всё достают, неизвестно). Многие голодают, пайков нет, хлеб дают по 1 фунту в день. Иногда выдают из продуктов кое-что, но очень редко. Вообще очень плохо, но мы «ЯСМЕЕДАН АН ЕОРОКС ЕИНЕЛВАБЗИ».
На следующей страничке я хочу написать все теперешние цены.
Московские цены в начале 1921 года
1 пуд ржаной муки 130 000 руб.
1 пуд белой муки
1 пуд картошки 44 000 руб.
1 фунт сливочного масла 17 000 руб.

17 апреля 1921 года
Конечно, по обыкновению, тогда я не дописала все цены, начну писать сейчас.
1 фунт сливочного масла 25 000 руб.
1 фунт постного масла 17 000 руб.
1 фунт творога 10 000 руб.
10 шт. яиц 12 000 руб.
Кусочек туалетного мыла 5 000 руб.
10 штук простых конфет 25 000 руб.
1 штука солёного огурца 300 руб.
1 штука свежего огурца 2 500 руб.
1 фунт пшена 7 000 руб.
1 кружка (два стакана) молока 3 000 руб.
1 фунт картошки 1 000 руб.
1 фунт клюквы 3 000 руб.
1 пуд ржаной муки 130 000 руб.
1 пуд белой муки 240 000 руб.
1 фунт паюсной икры 35 000 руб.
1 фунт моркови 1 200 руб.
1 фунт свёклы 1 200 руб.
1 фунт сахара (песка) 16 000 руб.
1 фунт колотого сахара 18 000 руб.
1 фунт риса 8 000 руб.
1 фунт манной крупы 7 500 руб.
1 фунт гречневой крупы 8 000 руб.

17 апреля суббота 6 часов вечера.
Да, цены, прямо, смешные, и, наверное, когда я буду этот дневник перечитывать (когда вырасту большая, и, если обстоятельства переменятся), то прямо будет не вериться! И потому я как можно старательнее пишу «фунт», «штука», что бы не было недоразумения.
Сегодня канун Пасхи – Страстная суббота! Я эту неделю говела, Шура тоже. Мама говела на 4-й неделе. В четверг были на Страстях: я свою свечку не донесла, мама донесла, а у Шуры она догорела уже в передней. Стола Пасхального у нас, конечно, не будет. Будут два кулича из белой муки (мама давно хранила). Куличи из 7-и фунтов муки, но мама говорит, что вышли они не очень удачные. Потом будет 14 штук яиц (мы их сегодня покрасили луковичной кожурой) и пасха из 3-х фунтов творога. В эту пасху мы положили: 3 фунта творога, два яйца и пакетик «нового сахара» (на нём написано, что сладость его равна 1 фунту сахара, но, конечно, это неправда, т. к. совершенно не сладко). Да, ещё (совсем забыла) будет у нас окорок, который мама сама запекала в хлебе. Вот и всё! Сегодня мы с мамой идём на заутренею…
Папа теперь служит в Инспекции старшим инспектором. На этой должности приходится большей частью быть в разъездах. Уже за это время папа ездил в Казань и дальше, а после Пасхи опять они куда-то едут (в своём вагоне, конечно и т. д.).
Тёте Ане очень плохо, у ней оказался туберкулёз ног. Все очень опасаются за её жизнь. Бедная Нюся, если и тёти не будет, как ей будет тяжело! Тётя Аня со всеми детьми (кроме Васи) одно время хотела переехать в Москву, но этот проект расстроился. Теперь папа обязательно хочет, что бы тётя приехала одна в Москву и полечилась бы на время в санатории. Теперь в Нежин из Нижнего поехал их знакомый Алек. Никол. Свободов*, и хочет привезти тётю Аню в Москву. Я с Нюсей теперь уже с самой осени переписываюсь. Заказное письмо отсюда до Нежина идёт ровно 1 неделю.
Весь год, с Рождества я учусь в музыкальной школе. Занимаюсь с профессором Ренчицким и хожу каждое воскресенье к нему на дом. Он очень хорошо занимается, но т. к. он от советской школы занимается, то денег не берёт.
Ну, вот, кажется, всё самое главное написала.
Весна стоит чудная и страшно жаркая, как лето. С самой зимы до этих пор был только один раз дождь (это было вчера). Весь день стоит солнце, на солнце бывает +25 и даже больше, а в тени 15-18. Говорят, что, наверное, будет неурожай, т. к. страшная засуха.
*Свободов Александр Николаевич (1884 – 1950) литературовед, возглавлявший кафедру истории русской литературы НГУ им. Лобачевского.

20 апреля. 5 часов вечера – вторник 1921 года.
Вот и Пасха проходит! Вчера были у Быковых. Сегодня, может быть, пойдём в кинематограф. Сейчас только кончила писать Нюсе, и потому снова начать описывать, как я провела Пасху, ужасно скучно и, вообще, мне писать как-то не хочется, и поэтому бросаю…

22 мая 1921 года – суббота – 10 ½ часов вечера.
За это время случилось происшествие, очень поразившее меня. Кто бы думал, кто бы знал?! Нюся выходит замуж! Она невеста Александра Николаевича Свободова. Нюсе осенью (свадьба будет осенью) будет 18 лет, а Алекс. Ник. 36 лет. Узнав эту новость, нельзя сказать, что бы страшно этому обрадовалась, да, я рада за Нюсю, но мне страшно жаль, что никогда, никогда не исполнятся мои мечты о том, что, когда наступит хорошее время, мы бы с Нюсей увиделись, может, жили бы вместе, всё бы переживали вместе. А, теперь? Теперь я почувствовала. Какая между нами разница, какая бездна (особенно, когда Нюся выйдет замуж). Вот именно эту мысль я написала Нюсе в последнем письме, не знаю, что она мне ответит. Сказал нам эту, поразившую всех новость, сам А. Н., когда был у нас, проезжая из Нежина в Нижний. Тёте Ане, во время пребывания Свободова, было очень плохо. Как раз в Великую Субботу ей делали операцию ног (у ней туберкулёз ноги), операция прошла благополучно. Тётя хотела бы приехать в Москву и полечиться в санатории, но, наверное, из этого ничего не выйдет, т. к. в санаторий теперь прямо немыслимо попасть. От бабушки Софы мы получили письмо из Екатеринославля (бабушка осталась совсем одинокой и мама её усиленно приглашала к нам навсегда). Бабушка соглашается и, может быть, и приедет. Бабушка Маша живёт у бабушки Наташи из Харькова.

23 мая воскресение 12 часов утра.
Бабушка Маша, после смерти тёти Тани была почти ненормальная, теперь бабушка больна сыпным тифом, заразилась она в больнице, в которую нарочно поступила в надежде заразиться и умереть. Заразиться-то бабушка заразилась, но, слава Богу, не умерла и теперь выздоравливает. Болезни в Москве, и, вообще, всюду страшно свирепствуют. Особенно тиф, а теперь ещё и холера.
Гимназию Шура уже окончил! Осенью будет держать экзамен в Институт путей сообщения.
Я перешла уже в 7-й класс. Отпустили меня на лето 15-го мая (ст. ст.). Уроков не задавали. Теперь все устраивают экскурсии; вчера мы осматривали Третьяковскую галерею с учительницей рисования. А, в пятницу была в Нескучном саду, только не с гимназией, а с музыкальной школой. В музыкальной школе нас тоже уже отпустили на лето.
Папа ужасно часто теперь уезжает из Москвы в командировки. Скоро опять уедет по Виндавской ж. д.*. Мы всё лето будем жить в Москве. Я хотела ехать в колонию с гимназией, но это, наверное, не удастся. Погода стоит прямо изумительная. Дождей нет и страшная жара: по утрам в тени +20. Ужасно меня тянет в деревню. Теперь я мечтаю попасть к Нюсе на свадьбу. Но это всё мечты, одни мечты!
Сейчас Шура с детьми пойдёт в Голицынский сад (около Нескучного); взял бутерброды, вообще, устроил им маленькую экскурсию!
Сегодня я собираюсь пойти к тёте Юле, пойти с ней на спектакль, в котором участвует Нонна, переночевать у них, а завтра утром прийти домой. Тётя должна была позвонить, но до сих пор не звонила. Наверное, я не пойду; мне это очень жаль!
*Московско-Виндавская железнодорожная линия — железная дорога в России, открытая в начале XX века. Проходит по маршруту Москва — Ржев — Великие Луки — Елгава (Митава) — Вентспилс (Виндава). Построена обществом Московско-Виндаво-Рыбинской железной дороги с целью кратчайшим образом соединить Москву с незамерзающим Балтийским морем.

25 мая – вторник -1921 год – 11 часов вечера.
Сегодня получила письмо от Нюси. Оно пришло раньше срока и меня ужасно обрадовало. Нюся усиленно приглашает меня к себе на свадьбу. Свадьба. Как она пишет, наверное, будет 18-го августа в день свадьбы тёти Лены. Милая Нюся, я её ужасно люблю. Мне так хочется быть на свадьбе, что прямо ужас! Иногда я уверена, что попаду, а иногда 9как сейчас) теряю всякую надежду; вдруг они свадьбу отложат (а это очень может быть). Может быть, тогда совсем нельзя будет приехать, вдруг я буду больна. Господи, сколько случайностей! А. вдруг, ничего не помешает, и я попаду, попаду!.. Я уже Нюсе ответила, и завтра письмо отошлю.
Сейчас мама у Поливановых; там большое горе; Оля при смерти. Бедная Оля умирает от скоротечной чахотки. Мама от Поливановых принесёт мне книгу «Сожжённая Москва» Данилевского, т. к. тётя Аня все книги, что я прошу, достаёт из библиотеки, где служит.
Да, я и забыла написать, что Нюся пишет, что она любит Александра Николаевича; но чувствует себя перед ним девочкой и в него не влюблена! Мне Нюсю ужасно жаль, не знаю почему! Господи, вот я была бы рада поехать на свадьбу! Мама и папа тоже ничего против не имеют, но как доехать, как доехать???

26 мая – среда – 7 ½ часов вечера.
Утром было у меня чудное настроение, сейчас опять испортилось. Такая тоска! А, главное, что определённого занятия нет. Книги интересной тоже нет (мама вчера не принесла). Сегодня ночью мне чудный сон снился, мне снилось свидание своё с Нюсей! Мне страшно хочется увидеться с Нюсей, а, как начнёшь хорошенько обдумывать это свидание, то и не знаешь, вдруг мы с Нюсей совсем разойдёмся во всём; ведь Нюся совсем другого характера, чем я. Нюся добрая, готовая всё дать для других, я же нет; по-моему, я страшная эгоистка, многих людей я ненавижу, я гордая (по крайней мере, я всегда хочу быть гордой), я не могу подчиняться, особенно, когда это от меня требуют. Ах, разве Нюся такая?
Погода сегодня отвратительная, целый день идёт дождь. Мама сейчас собирается идти к бабушке Анюте; мне тоже хочется идти, но, наверное, мама захочет идти одна.
Если тётя Зина поедет в Нежин на Нюсину свадьбу, то я отпрошусь с ней поехать.

30 мая – воскресенье – 6 часов вечера. 1921 год.
Всё в том же положении. Ничего нового нет. Страшно люблю мечтать о поездке в Нежин. Письмо от Нюси жду не раньше 10-го июня. За это время я прочла «Сожжённая Москва» Данилевского, «Вешние воды» и «История капитана Ергунова»* Тургенева. Ещё некоторые повести Тургенева прочту, а потом попрошу Диккенса «Домби и сын»…
Через неделю уже Троица! В прошлом году в это время мы были уже на даче.
Если исполнится моя мечта, и я поеду в Нежин, я буду так счастлива, но я ещё мечтаю, что бы не было маленького, ничтожного обстоятельства, которое всегда может наложить бледную тень на мою огромную радость!!!
* Рассказ И. Тургенева «История лейтенанта Ергунова»

2-го июня среда 1 час дня 1921 год.
Вчера уехал папа по Виндавской ж. д., приедет папа, наверное, через две недели. За папой вчера приехал автомобиль, и мы, т. е. я и Шура, тоже поездили в нём, хотя очень немножко (до дома другого инженера, за которым этот автомобиль тоже заезжал), но всё-таки и это доставило мне удовольствие.
31-го я и мама ходили ужасно далеко: в Алексеевский монастырь; находится он за Николаевским вокзалом* и по нашим расчётам на расстоянии восьми от нас. Так что мы сделали 16 вёрст. Ходили мы туда заказывать туфли у монашки, которая их чудно шьёт на верёвочной подошве; за одну пару она взяла 22 тысячи руб. На полпути мы останавливались у Евгении Александровны, и дальше уже шли с ней, т. к. это она нам рекомендовала эту монашку.
Сегодня мама получила письмо от Нюси, в котором она благодарит маму за поздравление. Нюся пишет, что она вполне счастлива, но только её беспокоит здоровье тёти Ани.
4 ½ часа вечера.
Надежда на поездку в Нежин понемногу бледнеет. Главная загвоздка в том, что из Москвы без пропуска не выпускают. А, как достать пропуск, ведь я не служу! Я, конечно, уверена, что если бы папа принялся меня как-нибудь устроить, то дело было бы в шляпе. У папы. Ведь, такие большие знакомства!
Я всё-таки Нюсе удивляюсь, как может она любить такого пожилого господина: ведь он вдвое старше её. По-моему, ужасно скучно будет ей жить вместе с ним. Хотя, кто знает?! Я удивляюсь, что почти все девочки (которые в моём классе) хотят казаться взрослыми и мечтают выйти замуж. Я же нет. Боже сохрани! Раньше 26-25 лет ни за что не выйду. Я бы, даже, по-моему, всю свою жизнь осталась бы свободной, только не хочется старой девой оставаться. И, что за охота, правда, выходить в 18-19 лет замуж; ведь замужем жить то успеешь, а девушкой никогда уже больше не будешь! Я сейчас напишу, что поставлю в обязательное условие своему жениху (если такой найдётся): что бы не было никогда ни малейшей ревности, т. к. ревность, по-моему, только показывает сомнение в искренности чувств и это оскорбление. А, вообще, об всём этом я думать совсем не люблю, и страшно рада, что ещё не взрослая!!!
*Ленинградский вокзал.

6 июня – 3 часа дня – воскресенье, Троица.
Сегодня Троица! Но, совершенно неожиданно она проходит особенно скучно. Вчера вечером маме начало нездоровиться (утром мама была совершенно здорова), и, не дождавшись ужина, мама ушла спать, чувствуя страшную слабость. Сегодня утром мама мерила температуру, было 37. Мама всё-таки встала, но чувствует себя неважно, в кухню не входила, так, что я с Шурой варили обед на печурке. Не знаю что такое с мамой; ужасно беспокоюсь, уж не серьёзное ли что-нибудь?!
Вчера были Игоря именины. Подарков он получил немного, но остался ими доволен. К обеду приходила бабушка Анюта. Завтра, если мама будет хорошо себя чувствовать, я и Шура пойдём к Быковым. Погода сегодня плохая, т. е. даже не тёплая и солнца нет.

11 июня 7 ¼ часов вечера – пятница. 1921 год.
От Нюси до сих пор письма нету. Жду его с нетерпением! Сегодня ночью мне даже сон приснился на эту тему. Второй день Троицы мы провели очень весело. Мама совсем хорошо себя чувствовала и в 4 часа мы пошли к Быковым. Там мы напились чаю с большим рисовым пирогом, а потом все вместе, т. е. Шура, я, Нонна, тётя Юля и Дмитрий Фёдорович пошли в Фили; в 5 верстах от Москвы, там было очень хорошо; мы переезжали Москву-реку (перевозчик берёт 500 руб. за перевозку каждого человека). В Филях мы отдыхали, бегали и ели сухари. Домой мы отправились в 9 ½ часов; заходили ещё к Быковым; закусили пирогом, а дома были в 12 часов вечера.
Во вторник 8-го мы с мамой стирали, а 9-го ходили на базар продавать вещи, т. к. деньги у нас все вышли (папа ещё не приезжал) и продукты тоже кончаются. На базаре мы стояли очень долго, но никто ничего не покупал, тогда я оставила маму стоять и пошла одна; и продала свои старые сандалии с рваной подошвой за 20 000 рублей. Тогда мы сейчас же пошли в лавочку (теперь такие маленькие магазинчики начали открываться) и купили 1 фунт масла. (1 фунт сливочного масла теперь стоит как раз 10 600 руб.)
Вчера вечером я, Шура и Евгения Александровна с матерью были на концерте Орлова* в Большом зале Консерватории; мы там были в первый раз и нам очень понравилось. Билеты нам достала Марья Константиновна Станишева**. На воскресенье тётя Лёля обещала нам достать билеты на «Кармен», но, кажется, из этого ничего не выйдет; очень жаль…
Сегодня мы с мамой хотели опять идти на рынок, но не пошли, т. к. с утра шёл дождь и только недавно погода разгулялась. Шура с детьми сейчас гуляет, а мама у башмачника.
Цены на всё сейчас страшно подорожали.
1 фунт хлеба стоит 4 000 руб.
1 фунт картошки 2 000 руб.
С завтрашнего дня ждём папу.
*Николай Андреевич Орлов (1892-1964) — русский пианист. В декабре 1921 года эмигрировал.
**Станишева Мария Константиновна. Родилась в 1879 г., г. Москва
В 1923-1926 гг. была административно выслана на Соловки.

13 июня воскресение 11 ½ часов вечера 1921 года.
Сегодня в 6 часов вечера приехал папа. Слава Богу, папа здоров, но всё-таки устал. Папа побывал даже за границей, т. е. в Латвии (независимая республика!). Там уже совершенно другая жизнь, чем здесь, в смысле порядка, но цены тоже высокие; 1 000 рублей советских идут за 5 рублей латвийских. Из продуктов папа привёз не очень много: сливочного масла 4 фунта; 3 колбасы; 19 фунтов бобов; 20,5 фунтов гороха; 55 штук яиц; 5 фунтов мыла, и, кроме того, ещё свои пайки, которые остались из того, что папе давали на дороге: 3 фунта сахара, 3 фунта солонины, 3 ½ фунта селёдок и хлеб. Да, я ещё забыла написать, что папа привёз, наверное фунт, или даже больше, шоколаду.
Письма от Нюси до сих пор нет. Мне кажется, что ей прямо нет охоты со мною переписываться. Сегодня говорили о Нюсе с бабушкой Анютой. Бабушка говорит, что хорошо выходить за старого, и во всём ему подчиняться, я, конечно, с этим не согласна. Тётя Зина хотела давно уже быть в Нежине; т. к. она хотела там даже поселиться и заниматься хозяйством, что бы дать возможность тёте Ане поехать куда-нибудь поблизости отдохнуть и поправиться. Но, вот уже прошёл месяц с тех пор, как тётя хотела ехать, а от тёти ни слуху, ни духу: даже писем нет! У нас явилась мысль, не была ли она сама неравнодушна к Свободову, и теперь, когда планы её рушились, она уже не хочет ехать к своей сопернице. Боже! Наверное, это всё глупости, но кто знает?! Душа человеческая, ведь загадка!!!
Хорошо было бы, если бы в следующий раз, когда я буду писать дневник, Нюсино письмо было бы уже получено!!!!!!

15 июня – вторник – 6 часов вечера – 1921 года.
Ничего подобного! Никакого письма не получено! Теряюсь в догадках: или её письмо пропало, или моё, а, может быть, она просто не могла собраться написать мне.
Сегодня рождение Игоря, ему 7 лет. Сегодня у нас обедала бабушка Анюта (теперь бабушка к нам приходит каждое воскресенье). Сейчас мама с бабушкой пошли гулять с детьми в сквер. От Шуры Игорь получил игру: стрелять в цель; от меня несколько рисунков, по которым можно вышивать; от мамы белую булку (3 000 руб.); от папы карандаш, бумагу и сборник сказок (Влад. Иван. Лебедева); от бабушки коробочку, оклеенную ракушками; от Марины кусок шоколада, не доеденный ею. Сегодня думала, что придут Быковы, но их до сих пор нет, наверное, забыли!
Меня теперь мучает мысль, что я не учусь.

17 июня – четверг – 10 часов вечера – 1921 года.
Сегодня утром, когда я ещё лежала в постели, мама вошла и говорит: «Свободов приехал». Я поспешила скорей одеться. Оказывается, что Свободов едет в Нежин, т. к. получил оттуда тревожные известия: во-первых, что Нюсю укусила собака, а, во-вторых, что у Нюси же сделалась рожа. Ну, вот, Свободов и поскакал к своей невесте! В 3 часа он уже ушёл от нас, что бы попасть на поезд (ему легко садиться, т. к. он берёт фиктивные командировки). Теперь я, конечно, знаю, отчего Нюся мне не пишет. Бедная, мне её ужасно жаль! Хорошо, если всё благополучно пройдёт. Ал. Ник. был грустен, т. к. очень беспокоился о Нюсе. Тётя Зина же не поедет в Нежин от того, что у ней мать больна, почти при смерти.
Сегодняшний день у меня пропал, т. к. весь день болит голова. Сегодня за обедом получили письмо от бабушки Софы. По письму видно, что бабушка очень хочет приехать, и даже спрашивает, что с собой брать, а что нет. Мы все, особенно мама, были бы страшно рады, если бы бабушка Софа приехала!
Папа, может быть, скоро поедет в Туркестан в командировку на полтора месяца. Ужасно жаль! Мечта моя, что бы мама поехала отдохнуть в Кимры, рушится! Надежда моя на поездку всё гаснет, гаснет. Может быть, с письмом Нюси она опять вспыхнет?!..

18 июня – пятница – 4 часа – 1921 год – Москва.
Встала сегодня в 8 часов и пошла занимать очередь у Симонова*, т. к. дают продукты по детским карточкам. Получила 103 номерок. После чая опять ходила, и стояла в очереди, а в 1 час магазин неожиданно закрылся по случаю учёта товаров. Вот безобразие-то! Завтра опять придётся идти. Послезавтра, т. е. в воскресенье, я, Шура и, может быть, мама пойдём на «Кармен» в Эрмитаж (в то воскресенье не удалось).
Погода стоит дождливая. Под Москвой и в Киеве, говорят, чудный урожай, а в Самарской, Саратовской, Казанской и многих других губерниях к востоку — страшный неурожай, и потому страшный голод.
Недавно мне бабушка Анюта подарила болгарский костюм, который надо окончить вышивать. Этот костюм родовой, т. к. его вышивали ещё бабушка Маша и бабушка Лёля.
*Наверное, дом купца И. Симонова (Маросейка, 4)

24 июня – четверг – 7 часов вечера – 1921 год.
За это время случилось много приятных вещей, и ещё большая радость ожидается впереди! Эта большая радость заключается в том, что на этой неделе к нам приедет тётя Аня из Нежина! Вчера папа получил письмо от тёти и от Свободова, где тот пишет, что тёте необходим санаторий немедленно, и если даже поместить в санаторий не удастся, то, хотя бы, перемена обстановки. У тёти очень плохо с лёгкими. Я всё-таки очень рада, что тётя приедет! У Нюси, Свободов пишет, рожа уже прошла и она выздоравливает. Мне собирается написать, да не до писем теперь!

25 июня – пятница – 4 часа дня – 1921 г. – Москва.
Так вчера и не смогла дописать дневник. То одно помешает, то другое! Я Нюсю, конечно, конечно не осуждаю, что не пишет, это вполне понятно, но всё-таки обидно. Я ужасно рада, что приедет тётя. Но удастся ли тёте поместиться в санаторий? Главное то, что, как раз на той неделе уезжает папа, только не в Ташкент, а на юго-восток: Ростов, Царицын и т. д.
Надежда попасть к Нюсе на свадьбу почти совсем пропала, поехать теперь, кроме того, что, что трудно выбраться, очень опасно, т. к. страшно свирепствует холера. Но у меня явилась блестящая мысль: вот бы было хорошо, если бы свадьба состоялась здесь в Москве у нас! Ведь, всё равно тётя Аня здесь будет! Одно только может помешать, что Вас. Вас. захочет быть на свадьбе, а выехать ему нельзя будет, т. к. не на кого дом и детей оставить.
В прошлое воскресенье, т. е. 20-го июня я. Шура и мама были на «Кармен». Опера мне эта очень понравилась, и всё было бы хорошо, если бы продолжалась она не так долго. Мы вышли из дома в 12 часов, а пришли в 8 часов вечера, и, к довершению всего, попали на обратном пути под страшный дождь. У мамы страшно разболелась голова.
22-го мы неожиданно, благодаря тёте Лёле были у Зимина*; туда приехал из Петрограда Александринский театр и ставил «Коварство и любовь». Нам ужасно понравилось: были я, Шура и тётя Лёля.
23-го я ездила с экскурсией по Брянской ж. д. на станцию Переделкино; было очень хорошо.
Послезавтра я и Шура пойдём в консерваторию на симфонический концерт, билеты достала Мария Константиновна.
Вот это выдалась весёлая неделька!!!
*Оперный театр Зимина — частный оперный театр, созданный в 1904 году в Москве С. И. Зиминым. В 1917 году был национализирован, а в 1924 году преобразован в филиал Большого театра.

27 июня – воскресенье – 6 ½ часов вечера – 1921 г. – Москва.
Недавно пришли из консерватории; концерт мне очень понравился. Да, только, идя домой, мы попали под страшный дождь, так что пришли домой насквозь мокрые!
Когда мы пришли, здесь сидел какой-то старичок. Оказывается, он жил раньше в Нежине и нанимал комнату у бабушки, и, вот, много-много о тогдашней жизни, о бабушке и семье Кукаркиных рассказывал. Сейчас у нас бабушка Анюта. Тётю Аню мы ждём во вторник 29-го, т. к. Свободов писал, что тётя из Нежина, наверное, выедет в воскресенье, т. е. сегодня. Интересно знать, что тётя сейчас едет или нет? Следующий раз, может быть, я буду писать, когда тётя Аня уже будет здесь. Папа едет, наверное, в пятницу на той неделе.

30 июня – среда – 8 часов вечера – 1921 г. – Москва.
Вчера, 29-го приехала тётя Аня! Чувствует себя тётя неважно. Страшно худая и бледная. Ещё в понедельник вечером папа узнал, что поезд придёт из Киева в 10 часов утра во вторник. Папа и Шура решили пойти тётю встретить, я тоже хотела идти, но папа ничего не сказал, а мама только намекнула. Во вторник встали в 8 утра. Я уже объявила, что обязательно иду, как вдруг мама говорит, что меня не пустит, т. к. много дел и мама не может одна остаться. Я была очень огорчена, но делать нечего! Я с необычайной скоростью начала переделывать свои дела. Скоро их все кончила и побежала на Брянский вокзал. Подхожу, пассажиры уже идут; киевский поезд уже пришёл. Подошла к вокзалу, туда-сюда, иду уже к перрону, вдруг, вижу, в толпе стоит тётя одна-одинёшенька. Тётя меня сразу не узнала. Ну, мы, конечно, обнимались, целовались! Тётя говорит, что никого не видала: ни папу, ни Шуру. Я взяла тётины вещи и повела её к главному выходу, тут я тётю оставила, а сама бросилась искать папу с Шурой. Проникла я на платформу и там их и нашла! Папе и Шуре, конечно, было очень досадно: пришли так рано, а прозевали. Папа меня хвалил (а это редко случается). Я привела их к тёте Ане, мы взяли извозчика (за 2 500 руб.) и благополучно прибыли. У тёти болит нога, так, что тётя еле ходит. Сегодня тётя почти всё время лежала. С санаторием дело улаживается.
Тётя привезла мне письмо от Нюси. Наконец-то дождалась! И то, такую коротышку, что прямо жаль смотреть! Всего один почтовый листик. Раньше, помню. Присылала по 8 – 7 листов. Вообще, у меня как-то вся поэзия к Нюсе пропала. Раньше я так безумно хотела с ней увидеться, подружиться! А, теперь нет, пыл остыл! Свадьба будет, наверное, в Нижнем.
Так, как я теперь сплю в столовой, то хочу устроить сегодня ночью такую штуку. Проснуться этак часов в 4 и начать писать Нюсе письмо. Вот было бы хорошо! Никто не мешает, пиши сколько душе угодно!

4 июля – воскресенье – 5 часов дня – 1921 г. Москва.
Позавчера вечером тётя Аня нам сообщила такую чудную новость, что прямо прелесть! Моё желание, моя мечта, о которой я так мечтала, исполнится. Нюсина свадьба будет у нас в Москве! Господи, как я рада! А, главное, ещё будет приятно то, что перед венцом она будет долго жить у нас, пока Ал. Ник. устроит свои дела в Нижнем Новгороде. Как, помню, я мечтала о свидании своём с Нюсей, и вот оно уже подходит всё ближе и ближе! Господи, какая будет наша первая встреча?! Как мы хорошо будем проводить вместе время! Ночь перед венцом, потом ночь после венца, вот это поэтично!* Я с ней буду спать вместе. Но всё-таки мне страшно. Страшно, что мы с ней не сойдёмся так, как мне бы хотелось. Мне бы хотелось, что бы мы полюбили друг друга, как сестры, даже больше! Что бы подружились бы искренней, настоящей дружбой! Но я предчувствую, что этого не будет! Она меня никогда не поймёт. Не поймёт, потому, что я не умею высказывать свои чувства. Мне кажется, что я всегда кажусь хуже, чем я есть на самом деле. Я уверена, что Шура ей больше понравится чем я, потому, что Шура при посторонних умеет себя так держать, что всем нравится: он тихий и имеет вид, как будто всеми обижаем! Я замечаю, что всегда все на Шуриной стороне стоят и смотрят, как будто я его обижаю. И Нюсе Шура, наверное, будет больше нравится, а на меня будет смотреть, как на бойкую и дерзкую девчонку. А, после всех таких мыслей, я прихожу к такому заключению, пускай, как хотят на меня все смотрят, мне всё равно!!!
*Эта фраза вычеркнута.

7 июля – среда – 1921 г. – 12 ч. вечера – Москва.
Сегодня в 10 часов вечера папа уехал по юго-восточной дороге. Приедет, наверное, только через месяц. Так, что свои 16 лет, т. е. 2-го августа я проведу, наверное, без папы. Сейчас Шуры нет, он поехал провожать папу на вокзал. Вчера утром к нам приезжала тётя Зина из Нижнего для того, что бы повидаться с тётей Аней. Отчего-то мне ужасно грустно и вдобавок страшно спать хочется!!!!!

9 июля – пятница – 10 часов вечера – 1921 г. – Москва.
Завтра тётя Аня переезжает в санаторий. Все эти дни хлопотала тётя Зина; до своего отъезда хлопотал папа, и вот, наконец. Тётю удалось устроить в санаторий «Для туберкулёзных больных», бывший Екатерининский (или Александровский) институт*. Тётя очень рада. Во-первых, оттого что этот санаторий в Москве, и мы можем её часто навещать, а, во-вторых, что там чудный сад и чудное здание. Сегодня уехала тётя Зина. Тётя Аня часто получает известия из Нежина. Ал. Ник. и Нюся хотят приехать в Москву в начале августа. К своему огорчению, я нахожу, что теперь уже не радуюсь так свиданию с Нюсей.
*В 1804 году при Московском Екатерининском училище благородных девиц было создано отделение для девиц недворянских сословий — дочерей обер-офицеров, мещан и прочих. С декабря 1807 года оно стало именоваться Александровским. В 1918 году советское правительство объявило борьбу с туберкулезом важнейшим государственным делом, и в здании института была открыта больница соответствующего профиля. (Божедомка, 4)

11 июля – воскресенье – 11 ½ часов вечера – Москва – 1921 год.
Событие идёт за событием!! Сегодня в 8 часов, когда я уже подтопила ванну для купания детей, вдруг приходит девочка Петрова* и говорит, что в передней спрашивает папу какой-то господин. Я побежала, и, вдруг, кого я вижу?! Николая Ивановича Бурхановского! (Бурхановский)

Мама была страшно обрадована! Ведь пять лет мы его не видели! Я, кажется, в дневнике не писала, что тётя Лёля за это время вышла замуж за Бориса Витальевича Чайковского-Дашкевич**. Бедный Николай Иванович об этом ничего не знал! Приехать же сюда не мог по разным причинам. Но, недавно он получил письмо, и как-то сейчас же выбрался. Тётя Лёля она так была оскорблена поступком его: что он, в такое тяжёлое время её оставил одну, что решила забыть его, а тут подвернулся Чайковский, тётя и вышла замуж. Но отношение его к родственникам и родным тёти очень странно: он с бабушкой почти не говорит, не заботится о ней. Сам он ест прекрасно и, вообще, обставил себя и тётю очень хорошо, но о бабушке мало думает. Живёт бабушка в комнате при кухне, готовит им обед, а сама ест то, что останется. Вообще и тётино отношение к бабушке меня тоже поражает!!
Николай Иванович же ещё надеется, что тётя вернётся к нему. Сейчас только я бегала за бабушкой. Тётя Лёля ничего ещё не знает. Сейчас Николай Иванович сидит в столовой с бабушкой и мамой, и всё время горько плачет! Бедный!
Сегодня в 4 часа я ушла к тёте Ане в санаторий, (т. е., какой там санаторий, скорее больница) в здание Александровского института. Вообще, и тётя и само заведение произвело на меня удручающее впечатление! Бедная тётя ужасно тоскует. Так как места не было в хирургическом отделении, то её временно поместили в отделение для горловых чахоточных. Тётя говорит, что спать прямо невозможно, т. к. больные всё время, не переставая. Кашляют. Потом сама тётя боится заразиться. Тётя надеется, что в хирургическом отделении будет лучше. Корят их очень хорошо: утром дают чай с сахаром и икру с серым хлебом (хлеба полагается ¾ фунта в день); икры дают много, так, что тётя не могла даже всё сразу съесть. За обедом дают суп с мясом, кашу и компот; в 6 часов чай с хлебом и 2 яйца. Вечером ужин – тот же обед, только без третьего. Ну, ничего, может быть поживёт тётя и привыкнет!
*Петровы – семья, что живёт в гостиной Аллендорфов, вследствие «уплотнения»
**Кинорежиссёр, сценарист, издатель. С 1909 — режиссер и сценарист кинофирм А. Дранкова, А. Талдыкина, А. Ханжонкова и других студий, где до 1918 года поставил около 50-ти фильмов. В 1918 — редактор-издатель частной газеты «Кино-газета», в этом же году открыл частную студию-школу, которая впоследствии была реорганизована в государственное учебное заведение, носящая его имя.

12 июля – понедельник – 6 часов вечера. Москва. 1921 г.
Николай Иванович с тётей Лёлей ещё не видался, но тётя прислала ему через бабушку письмо, в котором пишет, что они останутся добрыми друзьями, но, что о прежнем не может быть и речи.
На днях Шура, наверное, пойдет к тёте Ане, тем более, что на её имя получены письма от Нюси и Александра Николаевича. Как-то в одном из своих писем тётя Аня писала Нюсе наши характеристики. Я попросила её, что бы она сказала, что написала обо мне. Тётя сказала. Вот моя характеристика, которую, наверное, уже получила Нюся: что я очень дельная, энергичная, милая, весёлая, бойкая и ласковая девочка!

20 июля 1921 года – вторник – 4 часа дня. Москва.
Как ни странно, но я не в таком чудном настроении, в каком ожидала быть при столь неожиданно случившемся происшествии. Вчера в 4 часа приехала Нюся с Александром Николаевичем. Господи, как неожиданно! Я была страшно рада! И теперь я тоже страшно рада, но у меня есть всё-таки «но». Первое моё «но» (не знаю, как выразиться), но, вообще, я чувствую, что отношусь к Нюсе не так, как хотела бы относиться! Или это, может быть, от того, что мы ещё мало знаем друг друга. Я хотела бы быть с ней как с сестрой, но ничего не выходит, чувствуешь какую-то неловкость с ней. Но, со временем это пройдёт! Второе моё «но» это то, что я ещё не знаю, останется ли Нюся у нас и будет ли венчание из нашего дома?! Дело в том, что они и поспешили сюда приехать от того, что ужасно повысился железнодорожный тариф, и, что бы успеть приехать до назначенного срока о повышении, они и поспешили. Ал. Ник. уезжает в Нижний Новгород в пятницу и хочет и Нюсю с собой взять, что бы лишний раз не ездить и не платить. Нюся, конечно, страшно не хочет уезжать отсюда. Ну, а обо мне и говорить нечего! Господи. Если она уедет в пятницу, то все мои мечты. Все мои надежды рухнут! Я так ждала, так ждала этого времени. Уж если она уедет, и там будет свадьба, то такой благоприятный случай, что Нюся у нас прогостит недели две-три, уже не представится! И вдруг, такой чудный, благоприятный случай проходит мимо носа!! Господи, до чего мне хочется, что бы Нюся у нас погостила, до чего хочется!! Если это не исполнится, то прямо можно в отчаяние прийти! Опять начнётся однообразная жизнь, и ничего впереди нет. Нет, лучше уж не думать об этом. Может быть, к моему счастью, всё устроится, как я хочу… Третье моё «но» это то, что у Нюси болит нога, она думает, что это от рожи, но, всё таки, это неприятно, т. к. ходить много она не может. Четвёртое моё «но», конечно, самое пустячное, но было бы лучше, если бы его не было, это то, что у Александра Николаевича убеждения совсем не подходят к маминым, так что на этой почве всегда бывают разногласия.
Но, в общем, я ужасно рада, что они приехали и, даст Бог, что всё устроится, как я хочу. Сейчас Нюся и А. Н. пошли к тёте Ане в больницу. Вот-то она удивится!
Дядя Коля уезжает от нас, наверное, в субботу. Но, кажется, без всякой надежды, что тётя лёля к нему вернётся.
10 часов вечера. Последняя надежда уходит, уходит…

21 июля 5 ч. вечера.
Раздаются звуки музыки. Играют в 4 руки Шура и Нюся. Господи, до чего мне обидно! Ещё только 1 луч надежды остался. Сегодня утром и вчера вечером вспыхнула надежда, но теперь уже потухла, кажется навсегда! Господи, ну если бы кто-нибудь только знал, до чего мне хочется, что бы Нюся осталась у нас. Может Господь увидит моё безумное желание и исполнит его. Дай Бог, дай Бог, дай Бог!
11 ½ вечера. Неизвестно!!! Теплятся ещё два луча жгучей надежды. Завтра уже в это время будут гореть или все лучи, или же ни одного. Завтра, может быть, я с Нюсей пойду к тёте Ане в санаторий. Хочется дописать всю эту страничку, т. к. я заметила, что на странице с цифрой «3» всегда какая-нибудь хорошая и очень приятная новость*.
Дядя Коля уедет от нас в среду на той неделе, т. к. раньше поезда нет. Я бы очень хотела. Что бы Нюся была у нас до самого венчания.
*Сейчас Кира пишет на стр. №72

23 июля 1921 г. 6 ч. вечера – пятница. Москва.
Нюся и Александр Николаевич уезжают завтра, т. к. сегодня вечером поезд не идёт. И это уже хорошо. Ноль луча надежды ещё горит! Но, увы, скоро потухнет!..

24 июля – суббота – 5 ½ часов вечера – Москва – 1921 г.
Уже приближается. Приближается время разлуки. Но, я всегда замечала, что если мне что-нибудь до безумия хочется, и если это не исполнится, то на меня находит какое-то охлаждение, решительно ко всему. Так и теперь мне как-то всё равно, всё равно, всё равно! Меня не очень огорчает Нюсин отъезд, но, Господи, как я раньше хотела, как хотела!!! Нет, я вижу только, что в жизни всё не делается так, как хочется! Сейчас описать моё настроение я не могу, т. к. оно меняется с поразительной быстротой: я не могу даже уловить, что хочу, а что не хочу; чему радуюсь, чему не радуюсь! Всё лето я мечтала об этом и, вдруг, так скоро всё прошло, и, что главное, не принесло мне никакого удовлетворения! Вот это меня больше всего мучит! Завтра или ещё когда-нибудь постараюсь написать всё подробнее, но теперь не могу, не могу. Но, несмотря ни на что, у меня возникли новые мечты! Первая моя мечта, это в том случае, если свадьба будет в Нижнем, попасть на Нюсину свадьбу. Эта мечта почти немыслима, но, ведь, мечтать всегда нужно о чём-нибудь! Вторая мечта, это если развод Александр Николаевич получит не скоро (я, кажется, даже не писала, что он уже женат), то, как говорит сам А. Н., они постараются приехать в Москву венчаться. Но и это, конечно, не исполнится. Вообще тоска!!!!!
9 часов вечера. Сижу на сквере: гуляю с детьми. Ужасно хотелось писать дневник, и поэтому я взяла его с собой*. Они уехали! Прощание всегда проходит как-то второпях и неопределённо. Я сама не знаю, почему меня не удовлетворило Нюсино пребывание. Но, если бы меня спросили – хотела бы я, что бы сегодня Нюся и А. Н. не сели на поезд и приехали бы снова к нам, и остались бы ещё на два дня, я бы не знала, что ответить. Отчего, отчего это так? Сама не знаю! Дело в том, что я страшно люблю Нюсю, она мне просто нравится, но, что бы сказать, что бы с ней я чувствовала себя совершенно свободно, я не могу! Может быть слишком малый срок после пяти лет! Но, неужели нужно так много времени, что бы сойтись окончательно с двоюродной сестрой! Нюся бывает очень весела, особенно нам бывало весело, когда уходили все взрослые и дети, тогда мы устраивали прямо бал: ставили граммофон и танцевали. Особенно один раз было ужасно весело: я и Нюся сняли туфли и начали танцевать вальс. Сначала медленно, а потом всё скорей и скорей, и, наконец, так разошлись, что полетели со всего размаха на пол, ударились об стол, и, вообще, ужас что было. И как раз в это самое время, когда мы, страшно хохоча, не успели ещё встать, входит дядя Коля. Вообще, было очень весело: играли в чепуху; выходило ужасно смешно. А, сейчас так скучно, так тоскливо, и, главное, впереди ничего, ничего нет!!!!!
Ещё очень неприятно то, что на письма цена тоже страшно повысилась. Заказное стоит 1 000 р. (раньше 10 р.), а простое 250 р.
Надеюсь, что в следующий раз буду писать в лучшем настроении.
*Кира пишет карандашом

25 июля 1921 г. – воскресенье – 8 ½ ч. вечера. Москва.
Какое уж тут лучшее настроение! Господи, какая тоска! Идёт дождь, мама у Поливановых, Шура играет на пианино, дети шалят в столовой, а впереди так серо, так серо! Я и сама себя презираю за такой дурацкий характер, но что мне делать, что делать? Недавно ушла от нас бабушка Анюта, она спросила меня не была ли я очарована или разочарована Нюсей, я ответила, что нет. Но, теперь мне кажется, что я немного разочарована ею. От этого мне тоже ужасно тоскливо. Так безумно ждала наше свидание, и вот оно уже прошло, впереди нет ничего, а позади разочарование в своём идеале! Нет, не такой я её ожидала, а, между тем, кажется, что в ней плохого? Всё одно хорошее, а, между тем, чего-то в ней нет, а чего именно не знаю. Помню, всегда хотела с ней говорить, но когда остаёмся вместе, то ничего не могу сказать, и говорим совсем не о том, о чём бы я хотела поговорить.
Сегодня была у тёти Ани в санатории. Бедная тётя всегда так рада, когда я к ней прихожу. Сейчас пошёл страшнейший дождь; мама должна была прийти от Поливановых в 7 ч., а сейчас уже 9, а мамы нет!
Да, я ещё не сообщила печальную новость, что в среду 21-го (ст. ст.) скончалась Оля Поливанова.
Сейчас Нюся и Ал. Ник., наверное, уже в Нижнем Новгороде!

27 июля 1921 – вторник – 9 ½ ч. вечера. Москва.
Жгучая тоска немного оставляет меня, но всё-таки, ужасно скучно. Завтра уезжает Ник. Ив., так что мы, после долгого времени, остаёмся одни. От папы мы уже получили пять (пять) писем; всё благополучно; приедет не ранее 7-го августа (ст. ст.).
Завтра Нюсино рождение: ей уже 18 лет. А уже скоро, скоро будет и моё рождение, мне будет 16 лет. У меня возникла ещё одна мечта, но описать сейчас не успею…
10 ч. вечера. Вот было бы хорошо, если бы случилось следующее: развод бы затянулся, а к этому времени у Алекс. Ник. была бы командировка и он должен был бы проезжать через Москву; он забирает Нюсю, оставляет её у нас, а сам уезжает

28 июля – 1921 г. – среда – 11 часов вечера. Москва.
Сегодня в 5 часов уехал дядя Коля; на вокзал пошла провожать его тётя Лёля. Так, что мы остались одни. Сегодня вечером, когда мама купала Марину, вдруг приходит какая-то дама: оказывается она из Нижнего, и привезла письмо тёте Ане (от Нюси или от Свободова, неизвестно, но адрес написан рукою Свободова). Ужасно меня огорчило, что Нюся мне не написала! Ведь могла же мне написать хоть строчку. Нет, я думаю, что она тоже разочаровалась во мне. Жду от неё письма с нетерпением.
Тётя Лёля уже сделала мне чудный подарок к рождению: подарила билеты на «Травиату» на 31-е августа, идти она будет в «Доме Союзов» и под аккомпанемент не оркестра, а одного рояля.
Папу ждём в конце следующей недели!

3 августа – вторник – 8 ½ ч. вечера – Москва 1921 г.
Вчера было моё рождение! Мне исполнилось 16 лет. 16-тилетие нужно, кажется, особенно торжественно праздновать, но оно прошло очень скромно. Для памяти опишу его. Разбудила меня мама в 10 часов; поцеловала, поздравила. Я умылась, оделась и пошла в столовую. Там мама мне подарила золотой браслет. После чая стлала постель, потом ходила за молоком, потом пошла с детьми гулять в сквер. Гуляла до самого обеда. Когда мы пришли, то здесь была бабушка Анюта. Бабушка мне подарила две ленты. За обедом, ради торжественного случая, было какао с блинами и спорыми (??) лепёшками. После обеда я играла (посуду в кухне не мыла и, вообще, была устранена от всякой работы). В 4 часа Шура ушёл к тёте Ане в санаторий, а мама с бабушкой пошли с детьми в сквер, так, что я осталась одна и, по правде сказать, скучала. В 8 часов пришёл Шура. Мы поставили граммофон, но тут пришла тётя Аня Поливанова. Она не знала, что моё рождение, а зашла просто так. Как только тётя ушла, мы уложили детей, потом ужинали и пошли спать. Вот и всё! Зато, милая тётя Лёля уже побаловала нас! В воскресенье мы были в консерватории на концерте солистов, а в субботу на «Травиате» в «Доме Союзов», бывшем доме Дворянского Собрания. Это тётя нам билеты подарила! Послезавтра я и Шура, наверное, пойдём к Быковым на именины Нонночки.
От Нюси письма нет. Я не утерпела и написала ей на днях письмо, в котором написала ей, что мне кажется, что мы не сошлись и т. д. и т. д. Интересно, что она мне ответит?
В субботу я ходила на рынок продавать, т. к. у нас совсем нет денег, и провизии тоже нет. В пятницу мама ходила, но ничего не продала, а я продала два кусочка материи: один 2 ½ ар., другой в 4 ар. за 70 тысяч. На следующий день мама на эти деньги купила провизию, так что теперь мы опять без денег. К несчастью, у меня сейчас почему-то опухла шея, так что на рынок отправиться не могу!

6 августа – пятница – 10 ½ часов вечера – Москва 1921 г.
Сегодня была у тёти Ани.
Меня беспокоит моя шея, опухоль всё не проходит, а, главное, она не болит совершенно, а только мешает. Тётя Лёля говорит, что это хуже, что не болит! Пухнут же желёзки около ушей. Но, даст Бог, всё пройдёт.
На Нюсю я прямо оскорблена в полном смысле этого слова! Тёте Ане она уже послала второе письмо, а мне ни одного?! Что бы это значило?! Нет, вообще, я в ней разочаровалась! Хотела в ней найти сестру, самую близкую задушевную подругу и ничего не нашла! Уехала, письма не пишет, наверное и думать забыла!
Мама говорит, что, может быть, она потому не пишет, что ей Ал. Ник. запретил; может быть, я ему не понравилась, и он боится, что я буду настраивать её против него. Фу, противный! Но, если это правда (но, мне кажется, что это всё пустяки), то в Нюсе я разочаровалась окончательно и буду её даже презирать! Не иметь своей воли! Господи, да я нарочно бы писала, если бы жених требовал бы такую вещь!

8 августа – воскресенье – 8 часов вечера – Москва 1921 г.
Сегодня, наконец, получила письмо от Нюси. И, как день не похож на день: сейчас, уже под впечатлением письма, меня опять тянет к Нюсе, опять страшно хочется с ней увидеться. Письма из Ниж. Новг. идут ужасно долго: 9 дней. Она мне пишет, ещё не получивши моё первое письмо. Особенного она ничего не пишет; она описывает свою жизнь и т. д. У меня явилось сейчас же ужасное желание писать ей и убеждать её отложить свадьбу до весны, а зиму провести у нас. Кстати, развод, к моему горю, получен.

14 августа — суббота — 5 часов дня — 1921 г. Москва.
Папа должен был приехать 4-го, но мы получили письмо, где папа пишет, что приедет не раньше, как 12-13-го; мы эти дни папу ждали, ждали и до сих пор ещё не дождались, наверное, где-нибудь задержался!
Я у тёти Ани была в среду 11-го и носила ей два письма от Нюси; тётя Аня читает мне Нюсины письма, так я узнала, что их свадьба будет 22-го августа (ст. ст.). Разрушилась окончательно моя мечта; не увижу я Нюсю незамужней! Но, всё таки, как это не смешно и глупо с моей стороны, но я не совсем потеряла надежду увидеть её девушкой! Ведь бывают же чудеса на земле! (теперь приходится верить только в чудо!).
Завтра Успение, а папы ещё нет с нами.
9-го сентября по новому стилю в Институте Путей Сообщения будут экзамены. Но, экзаменуют, кажется, очень строго, и, вдобавок, быть допущенным к экзаменам ужасно трудно, надо много хлопотать, т. к. в первую голову допускаются коммунисты, потом красноармейцы и т. д., а таким, как Шура почти невозможно попасть.
За это время я сшила себе сама, в первый раз в жизни, туфли на верёвочной подошве. Для первого раза вышли хорошие; научила же меня одна барышня, знакомая тёти Зины.

18 августа – среда – 7 часов вечера – 1921 г. Москва.
Как раз 14-го вечером приехал в Москву папа: в 9 часов вечера вдруг зазвонил телефон, мама подошла и слышит папин голос. Мама ужасно обрадовалась, но оказалось, что папа звонит не из Москвы, а из Перова по Каз. ж. д. и просит Шуру к 12 ч. ночи быть на Казанском вокзале, что бы его встретить. Шура пошёл. К нам в это время пришла тётя Лёля, принесла билеты на «Риголетто», который идёт как раз сегодня, начало в 8 ч., и что мне придётся сейчас бросить писать, потому, что я ещё не одета.

19 августа – четверг – 5 ½ часов – 1921 г. Москва.
Вчера были на «Риголетто», ужасно нам эта опера понравилась. Вообще, тётя Лёля нас ужасно балует, благодаря ей, в это лето мы были на «Кармен», на «Коварство и любовь», «Травиата», «Риголетто» и на концерте в Консерватории. Да ещё теперь тётя нам обещает достать билеты на «Севильского цирюльника»!
Хочу подробно описать папин приезд: итак, Шура ушёл, у нас сидела тётя Лёля; вдруг. К нам входит какая то дама, оказывается жена Воскресенского (один из инженеров, который ездил с папой), она была ужасно расстроена, т. к. получила телеграмму, что мужа её везут больным брюшным тифом. Она просила, что, как только папа к нам приедет, то что бы мама послала бы Шуру уведомить её, где её муж, отвезли ли его в больницу и т. д. Проходит час, часы показывают уже 2 часа, а их всё нет. Наконец, слышим в кухне шум, выбегаем, а там один Шура! Оказывается, что поезд так опоздал, что папа решил переночевать в вагоне, а не следующее утро Шура должен был снова пойти на вокзал, что бы помочь папе носить вещи. Как не было поздно, но Шура пошёл к Воскресенской.
14-го же утром Шура с ней пошёл на вокзал и в 3 часа папа благополучно приехал к нам! Привёз же папа сравнительно много провизии.

20 августа – пятница – 8 ½ ч. вечера – 1921 г. Москва.
Вчера вечером, часов в 7, когда я играла на пианино, вдруг приходит девочка Петрова и говорит, что меня кто-то просит. Выхожу, смотрю, стоит Ник. Ник. – брат Ал. Н. Оказалось, что кто-то приехал из Нижнего и привёз ему письмо на моё имя. Конечно же, письмо было от Нюси. Я была ему страшно рада! Отвечает мне она на моё первое письмо! Боже, до чего я себя презираю!
11 ½ ч. вечера. Весь сегодняшний вечер у меня была Таня Шепелева. Давно она у меня не была! Как то совсем мы с ней не виделись. Но недавно мы встретились на улице; и теперь я снова хочу восстановить свою прежнюю дружбу.

21 августа – суббота – 10 ч. вечера – 1921 г. Москва.
Сегодня канун Нюсиной свадьбы! Никакие чудеса не могут помешать этому! Господи, до чего я себя не люблю временами. Я думала, что Нюся забыла меня. Но, третьего дня я получила такое милое, хорошее письмо, что все сомнения развеялись! Я увидела насколько Нюся лучше меня! Наверное, она никогда обо мне не думала так, как я о ней! Хотя, по правде сказать, и я не думала о ней плохо, мне только казалось, что мы не поняли друг друга, не сошлись! Вообще, я сознаю, что я отвратительная девчонка! Не сдержанная: каждый пустяк, как например, Нюся долго мне не пишет, и я уже была оскорблённой! Ужасно самолюбива! Всегда люблю, что бы делалось по-моему! Не люблю противоречия. Чего мне иногда ужасно обидно, это то, что, по моему, никто никогда не знает, что у меня на душе. При Нюсе, например, иногда совсем не о том говоришь, что на душе, а она и не знает. При ихнем отъезде тоже; я была совсем спокойна, и никто не догадывался, до чего у меня было тяжело на душе.

26 августа — четверг — 4 часа дня — 1921 г. Москва.
В воскресенье 22-го я и Шура были на «Севильском Цирюльнике». Теперь Шура много занимается, т. к. он уже допущен до экзаменов, а сами экзамены будут в скором времени, но когда именно – неизвестно.
Занятия в гимназии начнутся 20-го сентября (по нов. Ст.). Гимназии стали опять платные: 20 000 в год. Вообще, всё возвращается к прежнему!
Сегодня уже была у Ренчицкого, сдавала ему уроки, заданные на лето. До 1-го октября (по нов. ст.) я с ним заниматься не буду, т. к. он уезжает. Ренчицкий остался мною доволен, задал дальше.
9-го же октября будет вечер на котором я снова буду выступать. Я теперь имею полную возможность поехать в Нижний: т. к. папа железнодорожник, то семья папы имеет право (так было и в прежние времена) 6 (шесть) раз в год ехать куда угодно и когда угодно. В этом году мы никуда не ездили, и потому, в эти оставшиеся месяцы до января, мы можем 6 раз куда-нибудь поехать! Вот бы воспользоваться и поехать в Нижний! Но с кем?

2 сентября – четверг – 1921 г. – Москва – 8 ½ ч. вечера.
Не нужно и в Нижний ехать! Нюся, моя Нюсенька, опять здесь. Вот неожиданность! Они, т. е. Ал. Ник. и Нюся приехали в Москву с экскурсией на одну неделю. Впереди ещё целая неделя полная разнообразия! Нюся у нас будет ночевать, а Ал. Ник. в общежитии, вместе с экскурсантами.

3 сентября – пятница – 4 ч. дня – 1921 г. Москва.
Вот уже второй день, как Нюся здесь, а я с ней почти и не говорила. Приехала Нюся вчера в 12 ч. дня. Ал. Ник. пришёл только к трём, т. к. он был в общежитии. Пока мы готовили обед, Нюся сидела в кухне и нам рассказывала. Но потом, узнавши грустные вести из Нежина (их привезла нам M-me Заболотская), а именно, что Вас. Вас. ужасно тоскует; Леночка взята из детского сада и т. д., Нюся замолчала, стала грустной и совсем почти не говорила. После обеда они сейчас же ушли к тёте Ане, а оттуда на концерт Блока. Пришла Нюся только в 12 часов, но я её не дождалась, т. к. у меня страшно болела голова, и я легла спать. Сегодня же, сразу после утреннего чая, Ал. Ник. пришёл и они вместе с Нюсей пошли в Третьяковскую галерею. Пришли к 2 часам, т. е. к обеду. После обеда сейчас же ушли к тёте Ане, а оттуда пойдут в Консерваторию на концерт Борисова. Так, что совсем почти Нюсю и не видала! А, между тем, мне как-то ужасно неловко в её присутствии! Придёт Нюся сегодня, наверное, опять часам к 12.
Сейчас только пришёл Шура: он присутствовал на экзаменах, т. к. завтра хочет держать экзамен по математике. Пришёл очень грустный, потому что там ужасно трудно спрашивают. Вот будет неприятность, если он провалится. По физике и по-русски будет держать во вторник на той неделе.
В воскресенье 5-го я с Шурой пойдём на «Ромео и Джульетту». Опять тётка наша билеты достала! Все эти дни мне нездоровится. Сейчас мама отдыхает в папиной комнате.

8 сентября – среда – без ¼ 12 ч. дня. – 1921 г. Москва.
Ужасно захотелось писать дневник. Сегодня с утра у меня ужасное настроение. Так тяжело, так тяжело! А, когда тяжело, всегда так хочется поделиться с кем-нибудь, но я ни с кем не могу делиться, я боюсь, что меня не поймут, а в дневник можно всё писать, никаких подозрений не будет! Вчера, когда мы, т. е. я, Нюся и Ал. Ник. возвращались из театра, и у Нюси было плохое настроение; я осуждала её, мне казалось, что это просто женская слабость всегда быть недовольной. Вчера мне жизнь казалась такой прекрасной! Так хотелось жить и наслаждаться! А сегодня я понимаю Нюсю, так хорошо её понимаю. Да, бывают минуты, что жизнь кажется ужасно тяжела. Ничего не радует! Отчего это? По-моему, это происходит из-за стечения всех мелких и ничтожных неприятных пустяков, которые сейчас составляют вместе одно целое, так ужасно давящее на душу. Нюся говорила о смерти, что она мечтает умереть в такие минуты. Нет, с этим я не согласна! Смерть, т. е. смерть не обычная от болезни или от старости, это малодушие. Ведь умереть всё равно суждено и никакими силами этому не воспрепятствуешь. Умереть ранее назначенного судьбой срока это малодушие. Нужно бороться, бороться изо всех сил и побороть все жизненные препятствия. Господи, почему у меня такое настроение? Нюся правду говорит, что я должна быть так счастлива, и я сознаю своё счастье. Нюся в тяжёлые минуты думает найти утешение в смерти, я же, в борьбе с жизнью!
12 ч. вечера. Завтра они уезжают! Сейчас Нюся спать хочет, и потому сидит и всё время зевает. Бог знает что!

14 сентября — вторник — 7 часов вечера — 1921 год (ст. ст.) Москва.
Как много, как много мне надо написать, так что не знаю, с чего и начать! Начну с неприятного: 4-го сентября, т. е. 10 дней тому назад, Шура держал экзамен по русскому. Дали писать сочинение на ужасно глупую тему: «Что может помочь затруднительному продовольственному вопросу – продразвёрстка, продналог или свободная торговля?». Окончательный результат своего сочинения (удовлетворительно оно или нет) Шура узнает только 1-го октября (по новому стилю). Но, наверное, особой удовлетворительностью оно отличаться не будет. Что мог Шура написать, когда даже не знал, что такое «продразвёрстка»?
7-го сентября Шура держал по математике и физике. По математике он выдержал хорошо, а по физике срезался; ответы его были не ровны. Т. к. принимают очень строго, только тех, у которых все предметы «удовлетворительно», то надежды на принятие очень мало. Но, всё таки, мы надеемся. Окончательная Шурина судьба решится только 1-го октября (нов. ст.), т. е. 18 сентября (по ст. ст.). Мама и папа не сердились, а, наоборот, даже Шуру утешали, т. к. первое время он был очень огорчён.
Занятия мои в гимназии начнутся послезавтра. Музыкальные занятия тоже.
За последнее время маме всё нездоровилось, так, что несколько дней мама даже лежала (когда Нюся была у нас). Была простая простуда, но всё-таки меня это ужасно огорчает, я всё боюсь, что бы не было чего-нибудь серьёзного. Теперь мама уже поправляется, но всё-таки чувствует себя слабой.
Многое мне хочется написать о Нюсе, но я откладываю напоследок!
12-го папа и Шура ездили в Сергиево* за картошкой. Купили очень удачно 9 пудов и 1 пуд капусты. Там мешок картошки (3 пуда) стоит 30 000 руб., а здесь 75 000 руб. Разница большая!
На той неделе, в понедельник, папа уезжает в Сибирь на целый месяц.
Эти дни папа всё жаловался на безденежье.
Вчера же у меня выдался очень удачный день. Пошла на рынок и продала очень удачно на 192 000 руб., да ещё такую женщину подцепила, которая пришла к нам на дом и купила портьеры и армяк, так, что, в общем (не без хвастливости замечу) благодаря мне вчера мы получили 408 000 руб. Папа очень доволен!
Сейчас у нас сидит Лида Локкенберг. Ужасно изменилась, прямо, взрослая девушка!
Что же мне писать о Нюсе? Это свидание не принесло мне также никакого удовлетворения. Мы с ней ещё больше как-то разошлись. Как я ни старалась, но сблизиться с ней не могла. Много думала я, отчего бы это могло быть. По-моему, я не принадлежу к тем, которые так трудно сходятся. И, вдруг, ничего. Даже странно. С подругами я так легко схожусь, а с Нюсей, которую так ждала, так много думала о ней, и вдруг сойтись не смогла. Но, наконец, я поняла причину! Нюсю я воображала совершенно другой – судя по письмам. Я так сжилась с тем милым образом, так привыкла к нему, так ясно воображала себе «ту» Нюсю, что увидев наяву Нюсю («настоящую Нюсю»), я уже не могла к ней привыкнуть, мне всё что-то мешало, всё казалось, что это не та Нюся, о которой я так много мечтала. Да, Нюсю я не такую ждала! Что в ней мне не нравится, я сказать не могу, но что-то есть! А, в письмах, в письмах, Господи, как я её любила. Вот, по-моему, причина моего охлаждения! Я не могла так скоро привыкнуть к другой Нюсе, т. к. я слишком сошлась со своей прежней Нюсей!
* Сергиево — деревня в Одинцовском районе Московской области.

19-го сентября – воскресенье — 5 ч. вечера — 1921 года. Москва.
Шура уже студент! Вчера он держал экзамен уже в Лесо-технический институт, и хорошо выдержал. В Институт П. С. ещё пока неизвестно принят он или нет, а, если окажется, что принят, то Шура уже сам выберет куда поступать! В Институт П. С., конечно, было бы лучше, но ужасно уж туда далеко ходить, а Лесо-технический тут рядом.
Вчера в Москву приехала бабушка Маша. Её давно уже звала к себе тётя Юля, и, вот, наконец, бабушка приехала (уже навсегда). О бабушкином приезде нам сообщила сегодня утром по телефону тётя Юля. Сейчас мама вместе с бабушкой Анютой пошли к тёте Юле.
Я, кажется, не писала, что тётя Вера оказалась в Крыму. Но, Боже, в каких ужасных обстоятельствах. Николай Порфирьевич расстрелян!.. Боба пропал без вести, а Юра живёт с тётей, но, кажется, совсем больной!

25 октября — понедельник — 6 ч. вечера – Москва. 1921 г.
Больше месяца не писала дневник. Как-то настроения не было, а потом, главное, совсем нет времени.
20 сентября заболел папа желтухой. Болезнь ужасно противная в том смысле, что человек, заболевший ею, ужасно слабеет. И потом она продолжительна. Папа пролежал почти целый месяц. Но теперь, папа уже совсем выздоровел. Лечил папу комиссарский врач; и два раза был дядя Костя.
Шура студент Лесотехнического Института, а в И. П. С. его не приняли. Вначале он был очень огорчён, но теперь здесь свыкся, и ему даже нравится. К тому же, этот институт считается один из лучших: читают лучшие профессора. Пайки здесь дают хорошие, и, кажется, жалование будут давать (как странно, ещё и жалование студентам платят!).
У меня совсем мало свободного времени. В гимназии уроки уже давно начались, так что каждый день я с 4 ½ до 8 ч в гимназии. Кроме того, уроки музыки и теории два раза в неделю: по пятницам и вторникам; эти дни я почти совсем не бываю дома. Встаю в 8 ч. утра и иду к Ренчицкому на урок. Прихожу домой только в 12 часов. Урок музыки так долго тянется, потому, что у моего профессора такой способ давания уроков. Своих учениц он распределяет по знаниям в группы; по 3 человека в группе. И, вот, значит, я и ещё две девочки, приходим к нему в 9 часов утра по вторникам и пятницам, и пока одна играет, две другие должны слушать; и мы уходим только тогда, когда уже все проиграют. Мною он бывает иногда недоволен, говорит, что плохо ему уроки учишь, а как тут учить, когда времени нет. 26-го сентября я выступала на концерте (на закрытом, играла Лака «Тарантеллу». В следующее воскресенье опять буду выступать, играю Кюло «Сонатину». На Рождество будет открытый публичный концерт, и я с одной девочкой, наверное, буду играть на двух роялях).
Итак, я прихожу в 12, помогаю маме, а потом ухожу на теорию, которая продолжается до 4 ½ ч.; оттуда иду прямо в гимназию и домой прихожу только вечером. Остальные дни тоже много дела, особенно, когда был болен папа, т. к. приходилось ходить с Шурой за пайками.
За это время я с Шурой, конечно, благодаря тёте Лёле, были на «Травиате» с Неждановой (при оркестре) и на «Гейше»*.
На той неделе Шура с папой, наверное, поедут в Минск за мукой, т. к. муки в доме у нас всего, наверное, около 20 фунтов. Положение незавидное! Пропустили время запастись мукой. Думали, папа поедет в командировку, так привезёт, но тут, как раз, папа заболел! Картошкою мы запаслись!
Игуся и Мариночка совсем уже большие стали, жалко только, что говорят плохо. Особенно Игорь. Он уже читает по складам и пишет печатными буквами. Его учит мама. Мариночку я начала учить ещё весной и сразу же она сделала большие успехи, но теперь у неё как-то всё перепуталось, и она даже буквы начала забывать. Слишком скоро вначале пошло! Игорь же, наоборот, учит медленно, но, зато, верно. Живут они дружно: только на одного рассердишься, так другой уже плачет.
Вот уже три месяца, как у меня вспухли желёзки на шее. Меня это ужасно беспокоит. На той неделе была у доктора в советской больнице, он приписал мазь, и я все эти дни не выходила никуда и мазала, но ничего не помогло, даже хуже стало! Мама думает, что это от «оденоидов». Придётся, наверное, обратиться к частному врачу.
От Нюси получила одно только письмо. Ответ на моё первое, но это письмо произвело на меня крайне тягостное впечатление. Недавно мы узнали, что в Нежине заболели Леночка и Боря скарлатиной. Бедные дети! Тётя Аня, конечно, этого не знает, т. к. это от неё скрывают.
*Д. Пуччини «Мадам Баттерфляй»

25 ноября – четверг – 5 ч. вечера.
Совсем как-то не было настроения писать дневник. Я всегда люблю писать или когда мне весело, или когда мне грустно. Сейчас мне грустно! Вот уж, какая я несчастная, всё-то мне грустно! Но, надо привести свои мысли в порядок, и для этого я хочу написать все вопросы меня мучающие, а то в голове у меня как-то спуталось, и безответная грусть давит! Но, что бы иметь полную картину нужно начать издалека.
Кажется, недели две тому назад тётю Аню выписали из санатория из-за сокращения штата. Папа долго хлопотал, что бы тётю поместили в другой санаторий (хотя тётя не очень-то хотела), но ничего не вышло, и тётя живёт у нас; но тётя давно уже решила ехать в Нижний, там немного пожить, а потом уже уехать обратно в Нежин. Для этого тётя давно как уже послала письмо Нюсе и просила её, как можно скорее, написать, как там живётся и можно ли туда ей ехать. Но ответа не было и не было, так, что тётя решила не ждать письма и ехать.

26 ноября – 7 ч. вечера.
Но вчера тётя получила долгожданное письмо и была ему ужасно обрадована, т. к. билет в Нижний был уже взят на вчерашний вечер, а с письмом всё-таки спокойнее ей ехать. В письме Нюся пишет, что ужасно её ждёт! Итак, вчера в 10 ч. вечера тётя уехала! Вот, именно из-за отъезда тётиного разрушилась моя мечта, что Нюся приедет на Рождество! Вообще, все мои желания как-то не исполняются. Но ещё есть одна вещь, которая не очень-то мне приятна: как-то давно Нюся мне писала в письме, что ей кажется, что я не такой её ожидала, что она даже уверена в этом, и что бы я её не разубеждала. Отвечая ей на это письмо, я и не думала её разубеждать, а, напротив, чистосердечно призналась, что я, действительно, не такую её себе представляла. И что же? После этого письма она мне перестала отвечать! Наверное, обиделась! Истину люди боятся! Я ей тоже не хочу больше писать и с тётей ничего ей не передавала. А, если она когда-нибудь упрекнёт меня, то я знаю, что ответить: если она, например, скажет, что в письмах она всегда откровенна, и что я неверно о ней сужу, то я всегда могу ответить, что я права, т. к. она писала, что уверена в том, что я в ней разочаровалась, а когда я ответила утвердительно, то она обиделась; это значит, что когда она писала, что уверена, то НЕ была уверена, а, следовательно, писала не то, что думала!
Но, вообще, мне ужасно хочется с ней увидеться.

5 декабря – 1921 г (ст. ст.) – Воскресенье.
Вчера получили первое письмо от тёти Ани из Нижнего. Тётя подробно описывает свой приезд и т. д. Я всё надеялась, что тётя напишет что-нибудь о Нюсиных отношениях ко мне, почему она мне не пишет, но тётя ничего этого не написала. Сегодня я тёте писала письмо, и не знаю, приписать или нет следующую фразу «спроси Нюсю, долго ли она будет на меня сердиться»; я сама себя чувствую обиженной тем, что она даже на поздравление не ответила, а между тем, я себя признаю виновной перед ней!
Сегодня папа с Шурой ходили на Алек. вокзал за мукой. Один папин бывший сослуживец привёз 9 пудов. На линии мука стоит 16 000 пуд, а здесь уже 37 500 пуд; цены растут неимоверно! Как-нибудь соберусь и опять напишу все цены. Но голода, всё-таки, по-моему, нет, потому, что магазины растут, как грибы: кондитерские, булочные, галантерейные и пр. и пр. Цены, конечно, баснословные! Кто все эти вещи покупает?!! Наверное, спекулянты…
Наверное, в следующем году опять урожай будет плохой, т. к. зима стоит холодная и совсем почти бесснежная.
Сегодня кончается папин отпуск; продолжался он один месяц. Папа за это время немного отдохнул. На днях папа с мамой были на «Сверчке на печи»*. Давно папа с мамой не были в театре, так что я была очень рада, что они немного развлеклись! Шура тоже был в театре (в Большом) на «Садко», билет достал в своём институте.
Я забыла написать, сравнительно важную вещь в моей жизни. 11-го ноября по нов. стилю, мне делали операцию, вырезали аденоиды! Вырезали благополучно! Опухоль же около ушей тотчас-же спала. Значит, она была именно из-за аденоидов. Вырезал мне доктор Натансон в своей больнице. Было ужасно больно; но, ведь, это было 20 минут, так, что потерпеть можно!
*Спектакль первой студии МХТ по Ч. Диккенсу.

22 марта – вторник – 12 ч. ночи. 1922 года
Я и не хотела уже сейчас писать, но начала просматривать свой дневник, и с удовольствием его читала, так, что очень жаль стало, что я бросила его писать, и поэтому решила продолжать. Ужасно много нужно написать. Как раз сегодня приехал папа из своей командировки по Киево- Воронежской ж. д.

24 марта – четверг – 10 ½ вечера – 1922 г. Москва.
Когда я в последний раз писала (5-е декабря), у папы как раз кончился отпуск. Во время папиной болезни, бригада папина ездила в Сибирь, и папе, конечно, не удалось поехать, но, едва бригада успела приехать, как снова ей пришлось отправиться в путь-дорогу, да ещё куда! В Ташкент! А это было как раз перед Рождеством. Папе было ужасно обидно уезжать, но делать нечего. За неделю до Рождества папа уехал…
Рождество мы провели не очень весело; ёлочка была довольно большая, свечи тоже покупали, Игорь и Марина остались ею довольны. В Сочельник у нас никого не было, и мы этот день провели в семейном кружке, но, увы, без папы! Папа в это время где-то ехал, и, должно быть, вспоминал о нас. На Рождество мы с Шурой были у Зимина на «Сорочинской ярмарке»; два раза я была на гимназических вечерах.
В конце января приехал папа; привёз очень много и особенно много вкусных вещей: изюм, вяленую дыню, риса, белой муки, урюка, халвы, свежей рыбы и ещё много чего, и всё в большом количестве. Пробыл папа у нас не долго: всего недели две, а потом опять уехал по Виндавской ж. д.
За несколько дней до папиного отъезда приехала тётя Аня из Нижнего. Папа распорядился об её выезде в Нежин и уехал. Но посадить тётю было не так-то легко! После долгой беготни и хлопот, наконец, удалось тётю усадить и тётя поехала к себе в Нежин.
Масленицу проводили опять без папы. Блины были только один раз, но и то хорошо! Кажется, на 1-й неделе папа приехал, привёз тоже порядочно. Через две с половиной недели папа снова уехал, уже по Киево-Воронежской ж. д. Мы папу ждали на Страстной неделе, но оказалось, что папа приехал раньше. Позавчера вдруг был звонок по телефону и, к нашей радости, это оказался папа!
Ещё, когда папа не уезжал по К. В. Ж. д., к нам приехал дядя Коля Добровольский; он приехал в Москву по разным своим делам, остановился у нас. Живёт же он в Рязани. У него восхитительный голос, бас. Он нам много пел и доставлял этим большое удовольствие. В Рязани дядя уже прославился, как артист. Если бы он больше занимался своим голосом, то, может быть, он стал бы известным артистом. Прожил у нас дядя 3 недели: одну неделю при папе, и две без папы. Во время папиного отсутствия дядя маму развлекал. Мама была с дядей в театре на «Стакане воды», а на 4-й неделе с дядей и с Игорем говели. Игорь в этом году первый раз говел, но держал себя молодцом, очень бойко!
Мои именины прошли очень весело. Был званый ужин, на нём были Поливановы, Быкова, бабушка Маша. Дядя Коля нам пел. От тёти Лёли я получила 1 000 000 р. На эти деньги я купила себе коты* за 420 000 р., конверты, марки. Но дядя Коля уговорил меня купить ещё сахарин, т. к. мне пока ничего не надо было купить, а деньги в цене с каждым днём падают: я купила сахарин, потом ещё кружку молока и калач, и то ещё деньги остались!
*Женская обувь, род полусапожек.

25 марта — пятница – 8 ч. вечера.
Папа приехал из этой последней командировки, слава Богу, здоровый и весёлый; привёз к Пасхе творога, яиц, так, что в этом году у нас пасхальный стол будет хоть куда!
Именины свои мама никак не рассчитывала провести с папой, а оказалось иначе. Но, мама свои именины не праздновала. Шурино рождение тоже прошло обыкновенно, только была бабушка Маша.
Бабушка Маша, благодаря папе, поступила на службу на Алекс. Ж. д. (на службу поступить теперь очень трудно). Бабушке у тёти Юли живётся хорошо. Бабушка Анюта всю зиму у нас не была, то говорила скользко, то не в чем было идти, так до сих пор к нам и не приходила.
Тётя Лёля устроилась хорошо, её супруг Борис Витальевич зарабатывает массу денег, тётя Лёля тоже служит в каком-то кабаре, но, как вообще в артистическом мире бывает, они сегодня бросают миллионы, а завтра нет ничего.
Дядя Коля Бурхановский писал тёте, писал, да и бросил; уже давно мы о нём не имеем никаких известий.
С тётей Верой мама теперь переписывается (хотя письма идут долго и получаются редко). Тётя ужасно бедствует. Живёт с Юрой в Феодосии. Мама и папа обязательно хотят выписать её в Москву, и уже обдумали план её приезда, но для этого нужно списаться, а письма идут очень медленно! От тёти Веры мама узнала, что Алексей Иванович умер.
Мама и папа сейчас у Поливановых.
В квартире мы живём всё по-прежнему, т. е. в четырёх комнатах. Но окружены мы отовсюду рабочими-врагами, которые в каждой мелочи стараются нам досадить. Мы от них, конечно, держимся далеко, но всё-таки ужасно неприятно и мама иногда мечтает уехать отсюда куда-нибудь в маленькую квартирку, но жить одним или среди людей своего класса! Во всём они стараются делать какую-нибудь пакость, в каждой мелочи! Хотя у них нечего было ставить в кладовке, но они потребовали её у нас, и, когда мы её освободили и все вещи вынесли, то она простояла несколько недель пустой, а потом наскребли кое-что и поставили. А, из-за этой кладовки назревал скандал, почему, мол, кладовка не общая. Потом они заявили, что будут умываться и купаться в нашей ванне. И отказать, конечно, нельзя, т. к. теперь наш дом всецело принадлежит рабочим. Особенно всегда они набрасываются, когда папа в командировке: каждый день какая-нибудь неприятность. То придёт комендант и начинает грубить, грозить выселить, но мама тоже всегда хорошо ему отвечает. Но после каждой стычки мама ужасно расстраивается. И, видя такую ненависть кругом к себе, после всего этого, любить народ? Нет, нет, я ненавижу его!
Благодаря тому, что папа занимает высокую должность, нас не имеют права выселить. Мы, кажется, даже от квартирной платы будем освобождены, а то платить нам пришлось бы 38 миллионов в месяц.
Деньги в цене страшно упали. Дешевле ста тысяч уже ничего нет. 1 000 000 по прежней расценке означает 34 копейки. Всё постепенно возвращается к прежнему: открылась масса магазинов, позволена мелкая собственность. После того, как всё разрушили, возвращаются к прежнему: к чему же было разрушать?
В Поволжье страшный голод. Люди мрут ужасно, как от голода, так и от разных болезней. А в Москве, между тем, магазины полны пирожными, конфетами и людьми! На борьбу с голодом наше правительство вздумало воспользоваться церковным имуществом, что бы на золото купить голодающим хлеба. На днях этот план был выполнен. Все церкви теперь стоят обобранные, иконы без риз и всё самое дорогое унесено! Вид печальный. Хорошо если ещё дойдёт до голодающих, но по всей вероятности, это пойдёт на процветание булочных, кондитерских, кабаре и т. д.
Наше правительство уехало теперь в Геную на мирную конференцию. Интересно, чем их присутствие окончится?..
В этой своей командировке папа, проезжая Нежин, был у тёти Ани: много нам рассказывал о семье Кукаркиных. Тётя положительно поправилась, а у дяди Васи начинается туберкулёз.
Ну, теперь дошла очередь и до Нюси. Много мне надо о ней написать. Пишет Нюся мне теперь не очень часто. Но, что она только бедная пережила! Когда тётя Аня проездом из Нижнего в Нежин была у нас, тётя нам сообщила, что Нюся ожидает осенью ребёнка, что она очень рада и т. д. и т. д. После этого я получаю письмо, где она пишет, что доктора нашли у ней туберкулёз правого лёгкого. Бедная Нюсечка! Проходит ещё некоторое время и Нюся пишет мне, что она больна, накануне отправки в больницу, что она ужасно мучается и оттого не пишет. Я думала, что это из-за туберкулёза, но из маленького письма (она написала и маме) я узнала в чём дело! Оказалось, что доктора сказали, что ей нельзя иметь ребёнка, если он родится, то она умрёт, а он будет влачить жалкое существование. И вот она перенесла ужасную операцию! После этого она мне писала. Слава Богу всё прошло благополучно. В этом письме она намекала мне на свидание. Мне очень хочется с ней увидеться. Хорошо было бы, если бы она приехала к Пасхе! Бедная Нюрочка, неужели у неё чахотка начинается!

1 апреля – пятница – 8 ч. вечера – 1922 года. Москва.
Сегодня Страстная пятница; как я провела Страстную неделю, я напишу немного после, а сейчас напишу точно рецепт маменькиного кулича; куличи (мама пекла сегодня) вышли очень удачные. Мама взяла 9 фунтов белой муки, а вышло 15 фунтов куличей. Точно и подробно я хочу написать для того, что бы на будущий год, если даст Бог, мы будем живы и здоровы, маме было бы легче печь.
Рецепт куличей маминого печения.
9 фунтов белой (не фасолевой) муки
2 1/3 Игоря чашечки жидких дрожжей (1 стакан)
4 яйца и 2 стакана сахара
½ фунта сливочного масла
¼ палочки ванили и около ½ ф. изюму.
В 1 ½ часа ночи мама взяла написанное количество дрожжей, развела с водой (теплота воды, как парное молоко) и положила 7 фунтов муки, и начала бить тесто; била сначала ложкой, а потом рукой около часа. В это время я растирала 4 яйца с двумя стаканами сахара; растопила ½ фунта масла и сначала одно, а потом другое вливала в тесто; мама же всё била и била; под конец взбила оставшийся от яиц белок и тоже положила в тесто. Наконец мама кончила: тесто должно отставать от рук и густота его немного гуще оладий. Потом это тесто поставили в столовой на стол и закрыли полотенцем и капотом. На следующее утро в 10 ч. мама снова начала выбивать тесто: оно поднялось за ночь меньше, чем вдвое. Потом ванили положила и изюму. Густота была немного жиже, чем для пирогов. Подождала 1 час, потом разлила в формы, смазанные маслом, и поставила в духовку. В форму мама положила теста полформы, когда же ставили в печь, то тесто поднялось до самого верха, так, что надо было бумагой поддерживать.

26 июня – воскресенье – 1922 г. Москва (ст. ст.)
Вот то, когда собиралась дневник писать: когда уже лето в полном разгаре! Ничего особенного за это время не случилось, кроме обычных семейных перемен.

11 июля – понедельник – 1922 г. Москва (ст. ст.)
Но, за это время от 26 июня до сегодняшнего дня случилось много «особенного». Во-первых, 28 июня приехала бабушка Софа из Екатеринославля. Я, кажется, в дневнике ещё не писала, что месяца два или 3 тому назад умерла тётя Катя, т. ч. бабушка осталась совершенно одинокой. Отчасти, конечно, бабушка раньше не ехала к нам, т. к. она не хотела оставлять тётю Катю одну. Теперь же, когда бедная тётя умерла от горловой чахотки (никто и не подозревал этого), бабушка Софа, конечно, собралась приехать.
4-го же июля приехала к нам из Феодосии тётя Вера с Юрой. Тётя с мамой уже давно переписывались. Мама всё звала тётю в Москву, т. к. из Феодосии тётя писала отчаянные письма: они терпели голод, безденежье и пр. и пр. Тётя раньше не хотела ехать, боялась болезней, да и трудно было сесть в поезд, да и денег не было. Но, наконец, им стало невтерпёж, и тётя решила ехать. А, тут ещё такой случай благоприятный подвернулся: дело в том, что 23-го июня уехал папа в командировку и по южным дорогам, и был в Феодосии; узнав о тётином желании ехать, папа довёз тётю и Юру до Синельникова, а оттуда они до Харькова поехали в отдельном вагоне с начальником путей, а из Харькова уже в скором поезде доехали до Москвы. Так, что от Феодосии до Москвы они ехали ровно трое суток. Юра ужасно высокий, очень славный и, видно, добрый мальчик. Тётю Веру мы воображали в гораздо худшем виде. Тётя весела и спокойна. Она говорит, что до сих пор не может прийти в себя от счастья, что она уже в Москве. Господи, что только они не перенесли. Дядя Коля, очевидно, отправился на тот свет. Боба пропал без вести.
Папа должен из своей командировки приехать в конце этой недели. Ели бы бабушка Софа не приехала к нам без папиной помощи, то бабушку взял бы с собой папа и привёз бы с собой. Папа должен был быть в Екатеринославле. Бабушка Софа очень похудела и постарела, но всё-таки ещё очень бодра. В нашей семье все здоровы.

19 июля 1922 г. (ст. ст.) – вторник – Москва.
После Пасхи эта командировка была первой. Папа уехал 23 июля, а приехал 4 дня тому назад, т. е. 15 июля. В командировке провёл 3 недели. Ездил папа по всем южным дорогам. Привёз не много, т. к. цены почти такие же, как в Москве. Холера и тиф на юге ужасные. В Екатеринославле умирает по 250 человек в день от холеры. Мы за папу очень беспокоились, что бы и папа не заболел холерой, но, слава Богу, приехал здоровым: никаких фруктов даже и не попробовал.
Тётя Вера, Юра, бабушка Софа уже ужились у нас, спят все вместе в Шуриной комнате, а Шура спит на диване в столовой. Положение бабушки просто, она вошла к нам в семью навсегда. Тётя Вера же с Юрой, при всём желании, не могут остаться жить у нас, во-первых, потому очень уж трудно папе прокормить всех, а, во-вторых, и сама тётя не захотела бы от нас зависеть. Пока ещё ничего не решено, но, наверное, папа хочет тётю устроить куда-нибудь на службу, которая дала бы и помещение. Тётино желание, что бы Юра поступил в гимназию. Но, как всё это будет, покрыто мраком неизвестности! Тётя Вера мне очень нравится, такая милая, простая. Теперь тётю беспокоит московская дороговизна, она боится нас стеснить. Я так боюсь, что тётя не пожалела о том, что выехала из Феодосии. Но всё-таки мне кажется, что тётя не будет жалеть об этом: уж очень ей там плохо жилось. Сейчас тётя с Юрой пошли к Быковым.
На этой неделе, может быть, к нам приедет дядя Коля Добровольский. Месяца два тому назад он, проездом в Харьков, был у нас, теперь же поедет обратно в Рязань ликвидировать свои дела и, наверное, окончательно поселится в Харькове. В Харькове он хлопотал о приезде своей семьи из Кисловодска, где те страшно бедствуют, и хлопоты его увенчались успехом.
Шура хочет в этом году опять держать экзамен в Инст. П. С. Дай Бог ему выдержать. Но плата, кажется. Будет огромная!
У нас в гимназии будет 8-й класс, так, что ещё годок я буду гимназисткой. В этом году у нас были экзамены и довольно строгие, ставили отметки. У меня только одна тройка, а то всё пятёрки и четвёрки. Выдержав все экзамены, как в гимназии, так и в музыкальной школе, я переживала неприятное время. Дело в том, что про 8-й класс тогда ещё не было известно. Окончить своё образование семью классами гимназии я, конечно, и в уме не имела, надо было бы поступать в высшее учебное заведение, но куда именно я не могла решить. И это меня бесконечно мучило и удручало. Я старалась найти такое поприще для будущей жизни, такую цель, которую я могла бы достигнуть, не бросив на полпути.
Я не хотела поступать в Техническое, как мне советовал Шура, и в котором теперь учится много студентов, потому, что я знаю, что, как и все там учащиеся студентки, я не дойду до цели. Это, конечно, не доказывает, что я низко ставлю женщин, наоборот! Но, смотря прямо и просто, ясно, что никогда женщины не могут уравняться на этом поприще с мужчинами, которые веками ставят себя выше женщин. Конечно всегда они будут забиты, конечно всегда мужчины будут иметь перевес. Вот объявили равноправие, и масса женщин бросилась в университет, в Инст. П. С, в Техническое, и они думают, что этим достигли равноправия, но этим они только роняют себя, через некоторое время уходя, конечно ничего не достигнув. А, если бы каждая задалась определённой целью, достигла её, то было бы в тысячу раз лучше. Есть, конечно, и такие, которые и при Университете остаются, и, кончая Техническое, идут дальше, ну, таких я уважаю.
Сначала я тоже мечтала о широкой деятельности, о принесении пользы человечеству и т. д. и т. д., но, вот, когда пришло время, что надо действительно действовать, тут я встала в тупике. Надо поступать, надо выбрать себе определённую цель и всю жизнь посвятить ей! Всё я перебрала, но что бы сказать, что вот чему я отдам всю жизнь, я не могла!
И вот я, кажется, решила: поступлю я на сельскохозяйственные курсы. Окончивши их, конечно не зря, я смогу целиком отдаться любимому делу. Моя мечта, по окончании курсов, получить на Юге 50 десятин земли (теперь 50 десятин дают на каждого самостоятельно обрабатывающего землю) и начать самой обрабатывать землю. Здесь я смогу не только лично себе приносить пользу, но и окружающим. Летом буду много работать физически, а зимой – умственно; буду пополнять свои знания чтением и т. д. А, там, может быть, и дальше пойду. Ведь, всегда лучше начинать с малого, смотришь, дойдёшь и до большого!

30 июля – суббота.
Завтра я с мамусей уезжаем в Кимры к Зинаиде Фёдоровне. Я ужасно рада! Прогостим, наверное, с недельку. Завтра уезжаем в 8 ч. утра. У нас уже всё уложено. Дневник возьму с собой, и там уже буду писать. Меня только одно беспокоит, что у меня глаз болит, боюсь, что бы не было ячменя.

5 августа – 1922 г. – пятница – Кимры.
Время в Кимрах проводим очень весело! Но, к сожалению, сегодня уже уезжаем в Москву. Мы были бы не прочь ещё погостить, да обстоятельства так сложились, что придётся ехать. Дело в том, что Зин. Фёд. нужно обязательно быть в Москве завтра; вот мы все вместе и поедем. Приехали же мы не 31-го, как хотели, а 1-го авг., т. к. уже после того, как мы все встали (а встали мы в 7 ч.), мы вдруг вспомнили, что трамваи по воскресеньям начинают ходить только с 9 ч. утра. А нам это не подходило, т. к. в 9 ½ уже уходил поезд. 1-го же мы приехали в Кимры в 5 ч. вечера, и были разочарованы тем, что Зин. Фёд. не совсем здорова! Все подробности опишу уже в Москве, т. к. скоро мы уже выезжаем, напишу теперь только, что мы ужасно боимся застать у нас тётю Аню с Борей и Леной, проездом из Нежина в Нижний, а боимся потому, что, в полном смысле этого слова, нам негде будет спать! Хотя я, по правде сказать, хотела бы их видеть!

8 августа – 8 ч. вечера – понедельник. Москва.
Пишу карандашом, т. к. лежу в постели. Вчера слегла, по всей вероятности, у меня желудочное заболевание. Но я хочу описать всё подробно, начиная от самого нашего приезда в Кимры (благо, времени свободного много). Значит, приехали мы в Кимры 1-го августа. Зин. Фёд. была не совсем здорова, накануне у неё был большой жар, а в день нашего приезда ей было уже лучше, и она встала. В ихней же квартире живут две сестры её мужа, из которых одна с мужем и ребёнком. Эти сёстры мне очень понравились. В первый вечер нашего приезда мы с мамой никуда не ходили. Мама сидела с Зин. Фёд., а меня Ив. Ник. учил играть в шахматы. Кормила на Зин. Фёд. замечательно хорошо. Каждый день мясо, приготовленное на большом количестве русского масла. Тёплый хлеб, сладости и т. д. и т. д.
2-го августа, т. е. на следующий день, с утра я и мама пошли к Волге. Увидав, что у пристани готовится отходить пароход, мы с мамой пошли на пристань и там просидели 2 часа, и так наслаждались после Москвы природой, воздухом и прекрасным видом на Волгу, что не заметили, как прошли эти часы. Зин. Фёд. мы не говорили, что это день моего рождения, т. к. не хотели, что бы были лишние хлопоты. Дай Бог, что бы каждый год так хорошо проходил день моего рождения. Вернулись к обеду, а после обеда пошли с мамой гулять за город! Кимры городишко маленький, даже это не город, а село. Пройдёшь немного и уже поля. Прогулку сделали с мамой чудную. Пришли только к вечеру.
3-го августа мы тоже много гуляли; Зин. Фёд. с нами не гуляла, боясь простудиться. А вечером пошли с мамой в кинематограф (благо, дешевле, чем в Москве). Кинематографом остались довольны.
4-го августа утром до обеда, я, мама и Зин. Фёд. ходили гулять в Городской сад, а вечером мы катались на лодке.

9 августа. Вторник. 11 ½ ч. утра.
Итак, мы поехали на лодке на Предтеченский погост в пяти верстах от Кимр. Там мы гуляли и всем наслаждались. Обратную дорогу, все 5 вёрст, гребла я.
5-го августа, в день нашего отъезда, с утра я с мамой и Зин. Фёд. ходили на базар покупать продукты, которые дешевле, чем в Москве. Купили 2 четверти молока по 900 тысяч четверть (бутылка обошлась 180 тысяч, а в Москве 270 тысяч), потом купили 8 фунтов творога по 200 тыс. фунт, 3 десятка яиц по 850 тысяч десяток и 5 фунтов вишни за 200 тысяч фунт. Кроме этого, т. к. Кимры славятся обувью и кожей, мама купила подмётки для двух пар ботинок (сравнительно дёшево). В 5 ч. мы с Зин. Фёд. уехали в Москву. Приехали на квартиру в 11 ч. вечера и застали здесь большую неприятность! Заболела бабушка Софа, да так заболела, что мы и теперь не знаем, выживет ли она. Почти каждый день приходит доктор, но ничего определённого сказать не может; то уверяет, что это воспаление мочевого пузыря, а то, как сегодня говорит, что это может быть и брюшной тиф. Вчера бабушке было лучше, температура была не выше 38,5, а те дни температура держалась очень высокой, было даже 39,9. Сегодня у бабушки был сердечный припадок, так, что в 7 часов пришлось маме идти за доктором. Доктор советует отвезти бабушку в больницу. Пап, мама, да и все стоят тоже за это: во-первых, там и уход за бабушкой будет лучше, и, во-вторых, очень уж дорого стоит дома содержать больную (а лечебница даровая).
В Кимрах мама поправилась, загорела. Без мамы хозяйством занималась тётя Вера. Но, ведь правда говорят: «Пришла беда открывай другие ворота», сегодня мы должны будем освободить папину маленькую комнату, её у нас отбирают! Как папа не хлопотал, ничего не вышло. Как это мы только уместимся в трёх комнатах, ведь нас теперь 9 душ! Тётю Веру, бабушку и Юру до сих пор не хотят прописывать.
Третьего дня я заболела, у меня было 40, но мама дала мне слабительного и теперь я совсем здорова, завтра встану.
В воскресенье к нам приехал Свободов, тётя Аня с Борей и Леночкой, проездом из Нежина в Нижний. Тётя решила совсем покинуть Нежин и с детьми поселиться в Нижнем у тёти Зины. Ал. Ник., и ездил за ними. Поливановы, папа и мама, да и, вообще, все, кто слышал об этом, конечно, против тёти Ани; говорят, разве можно отрывать детей от отца, да и в материальном положении в Нежине им было бы гораздо лучше. Тётя же уверяет, что в той обстановке она жить больше не могла; вчера они уехали. Лена и Боря очень славные дети. Нюся в это время, пока Ал. Ник. уезжал, жила (да и теперь живёт) в Костроме у брата Ал. Ник. Чувствует себя неважно. Я ей написала письмо, но до сих пор ответа нет.
Вот и вторую тетрадку кончаю, и события, переживаемые Россией, всё ещё не утешают нас. Дай Бог, чтобы, главное, все были бы живы и здоровы, и дай Бог, что бы наступило бы лучшее для нас время!!!